Я передала это послание мысленно, отчасти – с помощью образов. Малышка, протестующе заворчав, вцепилась в мою руку. Я вздохнула.
Леон покачал головой.
– Что? – нахмурилась я.
– Все мои знакомые ментальные маги, драконологи и зоологи душу бы продали за шанс оказаться переплетенным сознанием с драконом.
Я понимала, почему. Подобная возможность изучить столь уникальное сознание изнутри дважды не выпадает. Но решительно ответила:
– Скоро я уйду в свой мир, а она останется здесь. И если я нарушу что-то в этом хрупком разуме, нарушу нормальный процесс ее взросления, и из-за меня она не вырастет полноценным, сильным драконом… Я никогда себе этого не прощу.
– Даже если никогда об этом не узнаешь?
Вспыхнув, я открыто взглянула на Леона.
– Я сделаю все, чтобы мне и не нужно было узнавать. Достаточно просто не вмешиваться в естественный ход событий.
Он кивнул, словно получил желанный ответ. Воцарившуюся тишину разорвала телефонная трель. Но, вопреки ожиданиям, эта была не мама.
– Радочка, ну как ты? – спросил папа.
Признаю, у меня самое диковинное имя из всех возможных – Рада Джой. Виной всему родители-земляне, которые говорили на двух разных языках. Мама-англичанка хотела назвать меня Джой, что значило “радость”. Папа – традиционным русским именем вроде Алены и Златы. Но и жену он до безумия любил, а потому согласился на такой оригинальный компромисс. Хотя сам называл меня исключительно Радой.
Я даже рада, что ордалонский они выучили, уже когда я родилась. Иначе ходить мне с тройным именем.
Когда на Земле открылся портал в Ордалон – центральный мир Паутины Миров, эти великовозрастные авантюристы спешно уволились со своих работ, продали дом, схватили меня в охапку и переселились в другой мир. О чем и по сей день не жалели.
И у меня, мироходицы с дипломом ментального мага, на это не было никаких причин.
– Все хорошо?
Как тебе сказать, пап…
Видишь ли, я застряла в чужом мире со своим бывшим, в которого, кажется, влюблена до сих пор. Мы с ним стали невольными защитниками дракоши и неожиданно выяснили, что она может обращаться в человека. Очень маленького человека, который, кажется, по какой-то причине ментально прикипел ко мне.
Я подавила обреченный вздох.
Ложь во спасение – и не ложь вовсе.
– Все в порядке, папа. Все просто замечательно.
Я взглянула на малышку, которая, в свою очередь, неотрывно смотрела на меня. Я ощущала исходящую от нее волнами теплоту… Нет, что-то другое, но близкое.
Доверие.
Она готова была вверить в мои руки собственную жизнь. Но почему? Вряд ли из-за того, что драконица велела мне защищать малышку. Или из-за того, что именно я обнаружила ее в пещере. Я ведь не спасала ее от Леона, да и она сама к этому времени поняла, что беды от него ждать не стоит.
В чем же дело? Только ли в том, что я – ментальный маг?
Я подалась к найденышу и крепко ее обняла.
– Она чего-то испугалась? – встревоженно спросил Леон.
Повернув голову, я успокаивающе ему улыбнулась.
– Нет, просто пытаюсь кое в чем разобраться.
Я прикрыла глаза, сосредотачиваясь на ощущениях малютки-метаморфа. Получилось не сразу – отвлекали мои собственные. Тепло, исходящее от малышки, ручки, с готовностью обвившие мою шею, прикосновение нежной детской кожи к моей щеке, щекочущая висок прядь шелковых волос, пахнущих – я готова поклясться! – печеньем.
“Так вот на что это похоже”, – промелькнуло изумленное в голове.
