Машина, наконец-то, завелась, и Инга с отцом двинулись дальше.
«Будь поосторожнее, это село, ты никого не знаешь. Будешь везде ходить с Ирмой и Алькой, они очень хорошие, ты с ними быстро подружишься», – наставлял ее отец.
Они остановились возле широких металлических синих ворот. Аккуратный решетчатый деревянный забор был покрашен в голубой цвет. Справа от ворот – высокая решетчатая калитка, закрытая на деревянную щеколду. За густой зеленью деревьев, росших вдоль всего забора, виднелась крыша дома.
Отец посигналил, и калитку открыл высокий загорелый блондин с серыми глазами. Инга отметила про себя, что брат ее очень привлекательный. Он улыбнулся белозубой открытой улыбкой:
– Здравствуйте!
– Привет, Алька. Принимай гостей. Вот твоя сестренка Инга.
– Привет! Ничего себе, красавица! – протянул он ей загорелую руку.
– Привет, – Инга смущенно пожала крепкую, шершавую от работы, ладонь брата.
– Я помогу, – Алька взял вещи и понес в дом. – Мама, родичи приехали.
Инга гордо процокала деревянной подошвой своих сабо по бетонированной поверхности двора.
Из летней кухни вышла женщина лет сорока пяти в синем, в белый горошек, ситцевом платье и белом фартуке. Ее светло-русые волосы были заплетены в косу и заколоты на макушке. Добрые внимательные голубые глаза лучились от радости.
Она обняла отца и Ингу:
– Ну, вот, наконец-то увидели твою дочь. Ты останешься до вечера? – обратилась она к брату.
– Нет, мне надо обратно.
– Пойдемте на кухню, я вас с дороги накормлю.
– Да мы дома только что позавтракали.
– Молоко холодное попейте, да просто посидите с нами за столом, – сделала она приглашающий жест рукой.
Они зашли на кухню. Большой обеденный стол был застелен новой блестящей клеенкой в красную с белым клетку, на нем стояла большая тарелка с жареной картошкой. Крупные ломти были покрытой ароматной румяной корочкой и посыпаны зеленью. Рядом лежал зеленый лук на тарелке и горкой вареные яйца в вазочке. В плетеной хлебнице – нарезанный толстыми ломтями серый хлеб. Инга огляделась: на окнах белоснежные, выбитые занавески, ручной работы, были аккуратно собраны на тесьму, прикрепленную к гвоздям рамы. На подоконнике, выкрашенном голубой краской, стояли горшки с цветущей геранью и фикусом. Над столом висела лампа с красным абажуром, по краю которого шла бахрома. Такой абажур Инга видела только в кино. Возле стены – самодельный синий деревянный шкаф с посудой и большой холодильник «Бирюса», мирно урчавший мотором. От всего веяло уютом и чистотой. Тетя Адель подала всем тарелки с вилками и большие бокалы с синими цветами. Потом достала из холодильника трехлитровую банку с молоком, открыла капроновую крышку и, размешав ложкой слой желтых сливок, собравшихся сверху, разлила молоко в бокалы. Рядом поставила вазочку с вареньем ярко-оранжевого цвета:
– Вот варенье из урюка, вчера сварила, попробуй его с молоком, Инга, очень вкусно.
– А разве можно есть урюк с молоком?
– Нет, будет расстройство, а вот варенье с молоком – можно.
Инга попробовала ложечку варенья и запила холодным молоком.
