Подруга возмущенно фыркает.
- Можно подумать, они там все небожительницы какие-то, а мы так, шушера. Хотя все эти девочки такие же наемные работники, получающие три копейки зарплаты. Но гонору и снобизма – мама не горюй!
Я в ужасе смотрю, как Лада складывает рубашку обратно в пакет – а что, если пятно не отойдет?! Если с меня удержат ее стоимость, то я не только без копейки останусь, но еще и должна буду.
Что же за день сегодня такой?! У всех праздник, а у меня одни проблемы!
- Лад, что мне с мамой делать, а? – после паузы возвращаюсь к самой главной из них.
Подруга подпирает рукой щеку и досадливо вздыхает:
- Надо искать того, кто сможет тебя защитить, Катюнь. Есть у тебя влиятельные знакомые?
- Все мои влиятельные знакомые – это мамины коллеги, — произношу тоскливо. Сердце просто останавливается, стоит подумать, что у меня могут забрать сына. Отдать в какой-нибудь приют, или лечебницу. И я никогда, никогда его не увижу, потому что меня, как сказала Лада, завернут в ковер, чтобы не брыкалась, и выдадут замуж... И никто не позволит мне вернуть сына.
От ужаса, когда представляю эту картину, я мычу сквозь стиснутые зубы – нет, я на что угодно пойду, чтобы защитить своего ребенка!
- Катюнь, а сослуживцы твоего папы? – тихо спрашивает Лада. Она всегда так осторожно касается этой темы. Знает, что его смерть для меня была страшным ударом. – Они могут за тебя вступиться?
Я отрицательно мотаю головой:
- Нет, Лада. Они просто мужчины, которые служат своей стране.Сражаются за нее. Они не сидят в кабинетах, обрастая должностями и связями. Все друзья отца обычные парни, военные. Кто-то уже на пенсии, кто-то еще служит. Но никому из них не потягаться с прокурором, пусть всего лишь региональным.
Лада встает, сердито громыхнув стулом. Отворачивается к плите, включает чайник. Я вижу, как она расстроена и злится на нашу с ней беспомощность. Сижу, ссутулившись и зажав ледяные ладони между коленей. Понимаю, что с мамой мне не справиться, если она все-таки решит так со мной поступить...
- Может попробовать скрыться куда-нибудь? Соберемся с Мишкой и уедем в деревню глухую, сибирскую. Или вообще за границу. Няней или гувернанткой к богатым русским, с постоянным проживанием? – произношу в отчаянии.
Лада не отвечает, продолжает сердито громыхать чайником. Зачем-то распахивает холодильник и вдруг замирает. Так и не закрыв дверцу, поворачивается ко мне и расплывается в широкой улыбке.
- Катька, я придумала! Придумала, как тебе отделаться от свадьбы и аксакала с ковром. И Мишаню уберечь от сумасшедших планов твоей мамы!
Захлопывает холодильник и, сияя, радостно сообщает:
- Тебе нужен фиктивный муж!
10. Глава 9
Катя Мельникова
Половину ночи я ворочаюсь с боку на бок, прокручивая в голове события прошедшего дня. Точнее, вечера, потому что все ужасное случилось именно тогда. Голова просто разрывается от тяжелых мыслей.
Я долго размышляю, насколько мамино желание сохранить свою должность окажется сильнее любви ко мне.
Больно думать о таком, потому что это ужасно противоестественно – дочери взвешивать любовь ее матери к себе. Подсчитывать, оценивать. Гадать, что перевесит в итоге.
Отвратительно! Так не должно быть. Дети должны быть дороже положения в обществе или статуса для своих родителей! А меня мама хочет использовать как разменную монету. Меня и моего сына!
Может, я плохая дочь, раз она совсем мной не дорожит? Даже не задумывается, каково мне будет в браке с незнакомым, нелюбимым мужчиной. Наверняка еще и намного меня старше, раз он «уважаемый человек», которого даже моя мама боится рассердить.
