Я верила его словам. Он старше на пять лет. Мне всегда казалось, что у меня будет муж старше, потому что с детства вдалбливали в голову, что я — дурак и без присмотра оставаться нельзя.
— Марин, что такая грустная? — спросила у меня коллега по цеху.
— Муж гражданский изменил, — ответила я. — Фото доброжелатели прислали. Что делать?
А кто мне друг и доброжелатель? Тот, кто утаивал от меня, что Мстислав гулящий, или тот, кто рассказал горькую, но правду?
— Отправь ему фото, — посоветовала коллега. — Скажи, что всё знаешь.
Голова была не в силах соображать в стрессовой ситуации, и я последовала совету. Выслала фото и сообщение: «Я так тебя любила, булочки пекла на завтрак, а ты растоптал меня. Теперь нет в моей жизни…»
Пафосные слова закончились, и я решила на этом поставить точку.
Сообщение улетело. Но почему-то к моему отцу. Я трясущимися руками стала исправлять ошибку. Но было поздно.
— Блин! — В негодовании всплеснула руками и посмотрела за мусорные баки на двор-колодец.
Под арку заехал дребезжащий старинный мотоцикл с коляской. За рулём сидел бородатый Миша-байкер. Он у нас, как айсберг в океане, холодный, молчаливый, как рыбка в аквариуме, и брутальный, как дровосек. За ним сидел Кулаков, а в коляске прикрытый шлемом расписной пан Паргачевский.
Я мигом сгоняла в кондитерскую и вышла встречать гостей с пирожными.
Мотоцикл почти подъехал к чёрному входу. Я раскрыла белую коробку, и мужские руки расхватали угощения. При этом Артём Паргачевский шлем не снял и кушал пирожное через поднятое забрало.
— Маркуш, — шмыгнул носом Кулаков, — у нас проблема, шляхтичу некуда деваться. В таком виде он отцу показаться не может.
— Скажите, что отбивались вдвоём в подворотне от хулиганов, — придумала я.
— Хорошо бы, — вздохнул Артём, поглядывая на меня двумя лиловыми сливами с чёрными чёрточками глаз. — Но батя уже в курсе, что мы с Кулаком в хлам разругались. Вчера бухало двадцать пять человек, кто-то стуканул.
Двадцать пять человек! Хорошо, что я с утра не заглянула в маленькую комнату на Аллкиной квартире. Представляю, как они там все укомплектовались и в каком виде.
— И что вы от меня хотите?
— Мы скажем, что подрались из-за тебя. Ты с Мстиславом развелась, а мы воспылали страстью, — придумал Кулаков.
— Шикарно, — рассмеялась я. — А чего на самом деле подрались?
— Кто его знает, — мужики переглянулись.
— Что твоя брюхатая Янка в своё вино добавляет, что ничего вспомнить невозможно? — с подозрением поинтересовался Паргачевский.
Я пожала плечами и вытерла с бороды Миши сливочный крем.
— Но нам с паном ссориться нельзя, — продолжал выдумывать Кулаков. — Мы скажем, что ты никого из нас не выбрала, а уехала с Мишей.
— Куля, — рассмеялась я. — Вы взрослые мужчины, дипломированные специалисты. Вот зачем вам этот детский сад?
— Так ведь отцы спросят, — понуро ответил Тимофей.
Отец спросит — это вирусное заболевание современной золотой молодёжи. Оно очень опасно. Отнимаются деньги, машины и квартиры. Больной начинает впадать в депрессию, метаться, искать выходы. В итоге становится вялым, податливым и очень послушным.
— Ладно, — отмахнулась я и, забрав коробочку, пошла дорабатывать смену.
***
Когда папа тебя забирает с работы — это серьёзно. Серьёзный папа, серьёзные коллеги, которые выходили со мной с чёрного входа и серьёзно сдрейфили, заметив папин мерседес.
— Это же хозяин кафе, — шипели мне на ухо.
