Читать онлайн Наталия Мет - Не как в сказке

1. Глава 1

1834 год, Владимирская губерния, с. Удальцово

Маша снова пришла сюда, в рощу, к тенистому пруду, который притягивал её, словно магнит. Июнь в этом году выдался жаркий. Уже с утра солнце немилосердно пекло, а на небе не было ни тучки. Воздух, напоенный ароматом свежескошенной травы, будто застыл, был тяжелым и тягучим. Не было и намека на малейший ветерок, пока девочка под палящими лучами брела по пыльной тропке через поле в своё тайное место. Она привычно устроилась на толстом стволе поваленного дерева, наслаждаясь долгожданной тенью. Едва заметный ветерок зашелестел листвой. За свежей зеленью молоденьких березок её укрытие не было видно с противоположного берега, зато она могла отчетливо наблюдать за всем, что там происходило. И даже слышать обрывки разговоров. Как же ей хотелось находиться по ту сторону, а не прятаться в роще! И быть участницей того, что происходило там.

Маша любила мечтать. В детстве она часто представляла себя сказочной принцессой, которую похитили злые гномы и поселили у чужих людей. Она мечтала о том, что однажды за ней приндет прекрасный принц на вороном коне и отвезет в родное королевство, к настоящим родителям. Не сказать, что девочке совсем уж плохо жилось с маменькой и папенькой. Её никто не обижал, не морил голодом, даже не ругал за проделки и шалости. До неё просто не было дела никому, кроме старой нянюшки. А Никитична была большая мастерица сказки сказывать. И знала она их великое множество: и про гномов, и про фей, и про принцесс с рыцарями. Маша как-то спросила, откуда та столько сказок знает. Старушка ответила, что в прежние времена она была нянькой у матери Маши - Екатерины Михайловны. Катенька в детстве тоже была большой охотницей до сказок и волшебных историй. Как только девочка научилась читать, то перечитала любимой нянюшке все книжки из отцовской библиотеки. А после уж Никитична эти самые сказки стала её дочке, Машеньке, сказывать.

Сколько Маша помнила себя, её родители постоянно ссорились. Маменька была молодой и необыкновенно красивой женщиной, любила модные наряды, дорогие украшения и всевозможные развлечения. А папенька её, Федор Семенович Званцов, увы, был небогат. Родовое имение в Смоленской губернии, доставшееся по наследству вместе с немалыми долгами, особых доходов не приносило. Дом нуждался в ремонте, а обстановка - в обновлении. Федор вернулся домой в 1814 году, оставив, после тяжелого ранения, армейскую службу. Он прошел боевое крещение в 1812 году в чине прапорщика лейб-гвардии Егерского полка, едва успев окончить курс кадетского корпуса. После завершения Отечественной войны, полк, в котором он служил, еще два года продолжал военные действия в заграничных походах, в одном из которых поручик Званцов получил тяжелое ранение. Федор застал в Покровском полную разруху. Французы и поляки, отступая, имение разграбили. Некогда красивый дом зиял разбитыми окнами, всё ценное было вывезено, мебель порублена. Никого из семьи в поместье не было. Из писем сестры Федор знал, что мать умерла в 1812 году, а сама Варвара, оставшись совсем одна, скоропалительно вышла замуж за возвращавшегося с фронта врача и уехала с ним.

Молодого помещика трудности не испугали, и он со всем энтузиазмом окунулся в работу, трудясь от рассвета до заката. За несколько лет дом ему удалось подлатать, поместье тоже худо-бедно стало приносить небольшой доход, часть которого он исправно пересылал старшей сестре, находившейся в стесненных обстоятельствах, как и он сам. Появилась, наконец, возможность вернуть деньги дальним родственникам матери, которые помогли еще до войны погасить долги батюшки, Семена Ивановича, сумевшего за свою не слишком долгую жизнь с лёгкостью промотать изрядное состояние.

В 1820 году Федор Семенович отправился в Москву, где и познакомился с прелестной дочерью графа Михаила Николаевича Головина. Катеньке тогда едва исполнилось семнадцать лет. Романтичная девушка без памяти влюбилась в красивого и жизнерадостного Федора, дальнего родственника своей лучшей подруги Анны. Молодые люди начали встречаться. Граф Головин, естественно, не одобрил увлечения дочери, и господину Званцову было отказано от дома. Но влюбленные находили всевозможные способы, чтобы вести тайную переписку. И через две недели было решено бежать и тайно венчаться. Екатерина Михайловна жаждала приключений, всё происходящее казалось девушке романтичной сказкой. План побега удался, венчание состоялось, о чем немедленно было сообщено графу Головину. Но Катенька никак не ожидала, что всегда обожавший её папенька, на этот раз будет столь непреклонен. Он не спешил вернуть любимую дочь домой. Напротив, он прислал письмо, в котором объявил, что отныне не считает Екатерину Михайловну своей дочерью и видеть её никогда более не желает. Положенного приданого её муж также не получит, лишь небольшое денежное содержание, на шпильки. То, что еще недавно казалось сказкой, на деле обернулось горьким разочарованием. Девушка быстро пожалела о своем поспешном браке, но повернуть время вспять было невозможно. Не веря до конца в жестокость отца, Екатерина Михайловна много раз писала в Москву, но граф не отвечал. Тогда она решила действовать иначе, через старшую сестру Нину. Но и её отец слушать был не намерен. Вскоре Екатерина Михайловна сообщила супругу о том, что ждет ребенка. О, как Катюша надеялась, что родится мальчик, что она назовет его Мишенькой, и тогда уж сердце деда непременно смягчится! Но и тут судьба оказалась жестока. В положенный срок родилась девочка, которую назвали Марией, в честь матери Федора. Молодая мать была совершенно безразлична к малышке. Необходимость возиться с круглосуточно голосящей малюткой раздражала, поскольку Катенька считала её виновницей того, что примирение с графом не состоялось. Нине Михайловне удалось уговорить отца лишь послать в помощь Катюше старую нянюшку, чтобы сестре не было так тяжело с ребенком и одиноко. Никитична привезла с собой целый ворох Катенькиных платьев да пару связок романов из графской библиотеки.

Маша подрастала. Супруги всё чаще ссорились. Девочка, в силу своего возраста, не могла понять истинных причин раздоров в семье. Она, конечно, слышала обрывки фраз, шушуканье прислуги, но специально в семейные тайны её никто не посвящал. Одно она знала наверняка – родители её не любят. Федору пришлось снова влезть в долги, чтобы хоть частично покрыть прихоти своей молодой жены, стремящейся к совсем иной жизни. Он всё еще любил её и страдал от того, что не смог сделать Катеньку счастливой. А жена не желала вникать в его проблемы и пыталась жить на широкую ногу.

Время шло, супруги всё более отдалялись друг от друга. Федор Семенович корил жену за излишнюю расточительность, она его – за свою загубленную молодость. Машенька росла любознательным и смышленым ребенком, всё схватывала на лету. Екатерина Михайловна требовала нанять девочке гувернантку, но дела её мужа шли всё хуже, средств не было. Через несколько лет у Екатерины Михайловны вновь появилась надежда подарить графу внука. Но не случилось. На седьмом месяце беременности Екатерина Михайловна сильно простудилась и скончалась в преждевременных родах в возрасте двадцати девяти лет. Маше в тот год едва исполнилось одиннадцать. Ни граф Головин, ни его дочь Нина Михайловна, на похороны так и не приехали.

Федор Семенович винил себя в смерти жены и с горя запил. На дочку, которая с каждым днем всё больше становилась похожа на мать, он без слёз не мог смотреть. Только коньяк и бренди помогали приглушить душевные терзания.

Прошел год. Понимая, что жизнь катится под откос, Федор написал своей сестре Варваре и попросил её приехать, дабы помочь с воспитанием дочери. Сил и желания жить у него не осталось. И, чтобы как-то отвлечься от навалившихся разом проблем, он увлекся картами. Однажды, будучи в изрядном подпитии, господин Званцов проиграл Покровское в карты. Осознав поутру весь ужас произошедшего, он не нашел лучшего способа, чем застрелиться.

Что же стало с Машей? Девочку взяла на воспитание сестра отца, Варвара Семеновна Кашкина. Она давно овдовела, своих детей не имела, жила уединенно и скромно. Нужда и несчастливая личная жизнь сделали ее замкнутой, немногословной и скупой. Жила она в небольшом деревянном доме с весьма скромной обстановкой. В услужении у нее были лишь горничная, кухарка, лакей да конюх.

Жизнь с теткой оказалась намного хуже, чем с родителями. Этот чужой дом пугал и угнетал девочку. В нем было темно и душно, хотелось вырваться на волю. Варвару Семеновну, привыкшую к тишине и покою, поначалу сильно раздражала шумная и разговорчивая девочка. Суровая, чопорная женщина постоянно была не довольна воспитанницей, ежечасно делала ей замечания. Куском хлеба не попрекала, но за столом порой кидала на девочку косые взгляды, от которых у той пропадал аппетит. Хотелось уйти, убежать, спрятаться куда-нибудь. Маша замкнулась в себе. Теперь и старой нянюшки не было рядом. Девочке некому было рассказать о своих бедах и печалях, некому было пожалеть её. Оставалось только мечтать о лучшей жизни да читать книжки, привезенные из родительского дома.

Уже почти год Маша жила у тётки. Зима казалась нескончаемой, поскольку приходилось весь день, с утра и до вечера, находиться в ненавистном, мрачном доме и исполнять приказы престарелой родственницы.

- Мари, принеси-ка моё вязание!

- Маша, подай плед, у меня ноги озябли.

- Деточка, почитай мне газету!

- Мари, помоги мне нитки распутать!

- Душечка, вели чаю подать!

- Машенька, зажги свечи, стемнело.

Единственным развлечением были посещения церкви в воскресные дни. Снег искрился и поскрипывал под ногами. Вдали виднелась темная кромка леса с заснеженными верхушками деревьев. В ясные дни купола церкви ярко сверкали на солнце. Звонили в колокола, к храму, по расчищенной от снега дороге, тянулись местные жители, которых Маша разглядывала с нескрываемым интересом. Тётка здоровалась со знакомыми, но ни с кем не разговаривала. Маше это казалось странным. Она помнила, как её маменька любила быть в центре внимания. Екатерина Михайловна всегда ненадолго останавливалась, улыбалась и весело щебетала, встретившись с кем-то. После службы Варвара Семеновна всегда торопилась домой, будто бы там их могло ждать что-то интересное.

В остальном дни проходили однообразно и скучно. Тётка была неплохо образована, хорошо говорила по-французски. Денег на педагогов у вдовы сельского доктора не было, поэтому она сама занялась образованием племянницы. И учителем тётка была весьма строгим, спуску своей ученице не давала. Поднимались рано. Каждое утро по нескольку часов отводилось на занятия. Потом рукоделие. Далее обед и обязательный послеобеденный сон. Спать днем девочка не любила и проводила свободное время либо за чтением, либо в мечтах у разукрашенного морозными узорами окошка. Она любила наблюдать, как медленно кружась, плавно опускаются на землю мягкие белые хлопья, как заносит снегом деревья. Ей нравилось смотреть, как без устали трудится бородатый Савельич, расчищая дорогу к дому от снега.

Маша терпеть не могла рукоделие, но была вынуждена все долгие вечера проводить за пяльцами или шитьем. Обстановка в доме была старой, портьеры и обивка обветшали. Всё время приходилось что-то штопать, зашивать. А еще тётка вознамерилась перешить самые скромные наряды её маменьки, привезенные из отчего дома. Денег на новую одежду для заметно подросшей за последний год девочки у Варвары Семеновны не было, но шить она умела превосходно. В старой шляпной коробке хранились всевозможные выкройки. Правда, с возрастом зрение стало подводить Варвару Семеновну, поэтому она была полна решимости обучить искусству шитья свою воспитанницу.