Демон отрывается от моих губ и прихватывает пальцами за подбородок. Смотрит в глаза и кривовато улыбается, но во взгляде нет и намека на веселье.
– Понимаю, что ты злишься, Кати, – медленно произносит он. – Но жизнь в Пазаданоре отличается от той, к которой ты привыкла в своем мире. А традиции демонов отличаются от драконьих и человеческих. Ты слушаешь меня?
Я киваю, но сдержать гнев не могу – знаю, что он плещется в моем ответном взгляде.
– Не сверкай глазами, простушка. Карты легли так, как легли. Без меня ты пропадешь. Гаспар будет предлагать поступать в Беллатор, но Велье найдут тебя и там. Поэтому затаись и жди, поняла?
Он отпускает мой подбородок, но я продолжаю с вызовом смотреть ему в лицо.
– Поверь, я дам тебе прекрасную жизнь. Ты не будешь ни в чем нуждаться, – продолжает он спокойно. – Я никогда не вернусь в Ледяное королевство, но устроюсь иначе. Хочешь жить в большом особняке?
– Нет, – отрезаю я зло.
Бровь Ашиля приподнимается, он неприятно удивлен. А я хоть и люблю красоту и комфорт, но не на таких условиях точно.
– Все не можешь простить мне Лиону? – спрашивает он холодно. – Я же попросил прощения.
На лице Ашиля ясно читается досада. Он склоняется ко мне и упирается ладонями в парапет, захватывая меня в ловушку. Я отворачиваюсь. Его запах, жар его тела... ну почему он все еще меня заводит?
И когда я просчиталась? Когда позволила ему начать считать себя идиоткой? Или он ко всем женщинам так относится?
– Ты слышишь, Кати? – хмурится он.
Вдруг взгляд его останавливается на моем плече, где красуется след от старого ожога. Я всегда его стеснялась, а в Пазаданоре вот представилась возможность маскировать некрасивое магией. Но, видимо, что-то пошло не так и теперь он на виду.
Я пытаюсь прикрыть след, но Ашиль не дает. Он проводит по неидеальному участку кожи пальцем и я зажмуриваюсь. Ненавижу его. Зачем он увидел мое несовершенство? Только не он.
Но демон неожиданно наклоняется и целует ожог, касается его кончиком языка. Я дергаюсь, а он поднимает ко мне глаза.
– Только не говори, что и лицо у тебя тоже ненастоящее, – произносит он. Ему определенно любопытно, во взгляде горит азарт.
Нет, он не должен увидеть. Я толкаю его в грудь, верчу головой.
– Покажи мне свое настоящее лицо, – приказывает он.
– Нет!
Мне не выгодно, чтобы он знал, как я выгляжу. И вообще, это не его дело.
Он снова хватает меня за подбородок.
– Может быть, извинишься передо мной, за то что обманывала? Или у тебя во всем виноват исключительно я? – цедит он, заинтересованно вглядываясь.
– Ты спал с другой, Ашиль, но я не хочу обсуждать это. Потому что мне плевать. Можешь уложить в свою постель хоть армию девок, мне не интересно.
– О, я получил официальное разрешение? – смеется он, а я аж испариной покрываюсь от страха, что он сейчас снимет с меня личину.
– Иди в... – и дальше я проговариваю очень плохое слово, которое выучила в Пазаданоре. Его часто выкрикивала стража у ворот, а иногда и сам герцог в страшном гневе.
В балконных дверях замаячил незнакомый мне мужчина. Потом высунулся к нам и позвал Ашиля:
– Началось.
Ашиль отстранился, окинул меня еще одним заинтересованным взглядом и произнес:
– Надеюсь, ты все же не так глупа, как я думаю, и не попытаешься бежать. Дай мне все устроить и я перевезу тебя в спокойное место.
Он разворачивается и они с мужчиной уходят. А я выдыхаю. Сегодня он не стал разбираться, но позже обязательно попытается. Но к черту. Даже если у него получится увидеть мою настоящую внешность, это ничего не поменяет.
