Тая не ожидала услышать таких слов, пронизанных столь откровенной искренностью, а потому настолько расчувствовалась, что на могла сдержать слезы. Благо, тушь на ресницах была водостойкой. Выпив шампанское, они обнялись и какое-то время стояли так. Потом Рита помогла ей поправить макияж, и они вместе вернулись в зал, неся в руках пустые бокалы.
Когда Тая села за стол, услышала над ухом шепот Германа:
– В туалетной комнате шампанское вкуснее?
Она не смогла удержаться от смеха, кивком подтверждая предположение мужа. А потом рассказала ему, зачем Рита устроила им встречу тет-а-тет.
Поздно вечером молодожены разрезали свадебный торт на кусочки, которые официанты разнесли гостям. Он оказался очень вкусным, с нежным маслянистым кремом и свежей клубникой и был по достоинству оценен присутствующими.
Тая с Германом, смеясь, кормили тортом друг друга с ложечки, вымазав лицо кремом. Потом также по очереди сняли кремовые остатки салфеткой, не сводя друг с друга нежных взглядов.
Праздник продлился почти до полуночи. Тая настолько устала, что мечтала только об одном: о душе и постели. Какими бы мягкими туфли не были, но ноги к ним еще не приспособились, а потому болели. Она хотела было скинуть их под столом, но побоялась, что не сможет надеть обратно и стоически терпела.
Герман, как всегда, понял ее состояние с полувзгляда:
– Туфли? – спросил он сочувственно.
– Они самые. Последние часа два жмут особенно сильно.
Ни слова больше не сказав, Герман нагнулся под стол и снял с жены туфли.
– Так будет лучше, – сказал он, распрямляясь.
– Что ты наделал! – воскликнула Тая. – Нам еще танцевать последний танец.
– А в чем проблема? Станцуем.
– Так ведь я не смогу теперь и шага ступить. Сомневаюсь, что вообще засуну в них ноги.
– А ты и не засовывай. Мне не нужна в танце партнерша на ходулях и с мученическим выражением лица. Танцевать будешь босяком.
– Но…, -попыталась возразить Тая, на что услышала шутливое:
– Кто отныне в доме хозяин?
– Ты, – подтвердила она покорно, даже не пытаясь скрыть счастливую улыбку на уставшем лице.
Никто даже не обратил внимания, что она танцевала без туфлей, а когда пришло время уезжать домой, Герман взял ее на руки и донес из зала до автобуса, приехавшего развезти гостей по домам, и бережно усадил на сидение свою драгоценную ношу. Первая остановка была возле их дома. Попрощавшись с гостями и поблагодарив их, что они пришли разделить с ним самый знаменательный день в их жизни, также на руках он вынес Таю из автобуса и вошел с ней в подъезд.
– Счастливая, – со вздохом пронеслись по салону автобуса женские голоса.
– Пусть поживут лет пять – и мы увидим, что останется от этого счастья, – буркнул недовольно мужской голос. – Поначалу романтика приятно сладкая, а потом горькие будни. Вы ж все стервами после свадьбы становитесь.
Другие мужские голоса поддержали сказанное, но возмущенные женские взяли над ними верх, заставив их умолкнуть.
– Вот так всегда, – протянул обреченно еще один мужской голос, но потонул в дружном смехе супружеских пар.
Герман помог Тае раздеться и прижал к себе желанное тело в белом кружевном белье.
– Я хочу тебя, – сказал он, осыпая ее шею и грудь поцелуями. Прямо сейчас.
И, не дожидаясь ответа, положил на стол плед, валявшийся на диване, а сверху жену, сам тем временем сбрасывая с себя на пол пиджак и брюки, вслед за которыми полетели трусы. Оставшись в рубашке с галстуком, он положил Таю на спину.
