Не оставляя - страница 24



Поднявшись на второй этаж по широкой мраморной лестнице, я без труда среди прочих кабинетов нашёл и необходимую мне двадцать первую аудиторию. И когда я по школьной привычке хотел заглянуть в замочную скважину двери, та вдруг беззвучно распахнулась, едва ли не расшибив мне лоб. Из двери быстро вышла девочка-подросток приблизительно такого же возраста что и девчонки, тренировавшиеся на теннисной площадке. Под мышкой у неё был рулон ватмана, а глаза сияли какой-то великой идеей.

«На двоечницу она совсем не похожа», – мелькнуло у меня в голове.

Проводив взглядом почти летящую лёгкую фигурку до самой лестницы и постучав для приличия в полуоткрытую уже дверь, я быстро вошёл в неё.

В просторной аудитории, за столом у окна, в светлых летних брюках (нога на ногу) и короткой белой блузе (линия спины подчеркнута, словно у балерины, но не напряжена) сидела брюнетка лет двадцати пяти – двадцати восьми и что-то быстро писала на листке бумаги. Её чёрные аккуратно стриженые с блестящим отливом ухоженные волосы придавали её лицу бледность и своим отблеском и игрой со светом чем-то мне напоминали иссиня-чёрные переливы большого вороньего крыла, по которому, гуляя, слегка прошёлся ветер, не нарушив при этом идеального порядка всех перьев и тончайших волосков.

На мой стук она повернулась и в упор из-под чёлки посмотрела на меня своим пронзительным и немного высокомерным взглядом, как бы вопрошая, кто я такой и чего тут настукиваю и ломлюсь в дверь. Глаза у неё тоже были подстать её волосам с каким-то завораживающим отблеском.

– А где я могу увидеть Стеллу Александровну? – поздоровавшись с загадочной брюнеткой, спросил я, попутно обшарив взглядом аудиторию, как будто почтенный педагог, о ком я интересовался, мог спрятаться под одним из дальних столов.

Но вряд ли Стелла Александровна могла так легкомысленно играть в прятки, ожидая меня. Её здесь просто не было. И я уже начал лелеять мысль, что она внезапно заболела или её так же, как и тётушку, вызвали на какое-нибудь совещание… Ну, к примеру, по вопросу её срочной передислокации в другое учебное заведение за пару сотен километров отсюда с отменой всех учебных занятий, в том числе и с моей скромной, уже почти поверившей в это чудо, персоной. Как это здорово было бы сейчас вместо занятий найти Дашу и махнуть с ней на городской пляж.

Между тем брюнетка, выслушав мой вопрос о том, куда подевалась Стелла Александровна, посмотрела на меня немного с удивлением и представилась:

– Стелла Александровна Ниссэн! А вы, наверно, Андрей!

– Да, я Андрей, – слегка ошарашено произнёс я, и зачем-то снова поздоровался.

А затем, уже злясь на себя за свою секундную оторопь, добавил, стараясь представиться теперь в том же стиле, что и она:

– Андрей Николаевич Леженёв.

Я даже её мимику изобразил очень похоже, что точно было уже лишним.

– Ну что ж, проходите, Андрей Николаевич, присаживайтесь, – произнесла она с ударением на моём отчестве и едва заметной тонкой то ли усмешкой, то ли у неё всегда было такое выражение губ.

Раздумывая, где мне присесть, я медленно прошёл в середину аудитории и уселся за крайним столом у открытого наполовину окна, из которого был прекрасный вид почти на всю южную территорию, прилегающую к зданию. Отлично просматривалась вдали и дорожка, по которой я шёл несколько минут назад.

– Андрей Николаевич! – опять с ударением и едва заметной улыбкой тонких ироничных губ обратилась она ко мне. – Пересядьте, пожалуйста, поближе!..