— О-па, Жека, ты чего тут Никольскую до слез доводишь?! И неужели такое возможно в этой вселенной?
Что?! Только не это!
— Отвянь, Тёма. Все хорошо.
Они здороваются за руку, но затем Артём притягивает Женю к себе и заключает в дружеские объятия. Веселов смеётся и пытается вырваться, но Клинский сильнее. От этой сцены улыбка растягивается на моем лице сама собой, без моего ей разрешения на это. Все-таки мужская дружба — это навечно.
9. 8
Глава 5.2. Пять лет назад
Марина
С закрученным полотенцем на голове и со свежими огурцами на лице, я лечу к трубке домофона, которая разрывалась на весь коридор.
— Кто там?
— Свои, — слышу по ту сторону домофона.
— Свои дома сидят, — бросаю в ответ.
— Вам доставка, девушка, так что откройте, пожалуйста, заберите и распишитесь. У меня время ограничено, — голос кажется смутно знакомым.
— Какая еще доставка? Я Ничего не заказывала, ничего не жду.
— Моя работа лишь доставить. Открываете или я ухожу?
Секунду мешкаю, но все-таки нажимаю на кнопку открытия двери. Стягиваю с головы полотенце и кидаю его в комнату, волосы распутываю пальцами, а вот пройтись расческой не успеваю, так как в дверь уже стучатся.
Распахиваю дверь и шокировано хлопаю ресницами.
Клинский тоже не спешит болтать. Улыбается лишь, словно чеширский котяра. Чертов красавчик. Высокий, светловолосый, и глазища эти, наполненные озорными чертятами.
— Ну, привет, курьер, — выхожу наконец-то из ступора, — и что же мне доставили?
— Меня, — просто бросает блондин.
А после Тёма как-то странно смотрит на меня, затем делает шаг и поднимает правую руку к моему лицу. Не понимаю, что он хочет сделать, но и сдвинуться не могу, да и не хочу, наверное.
А он просто дотрагивается до моего лица и снимает с него… огурец! И съедает его!
— Не ужинал еще, спасибо, — и тянется за вторым ломтиком.
— Клинский, блин! — не могу сдержать хохота и начинаю смеяться во весь голос.
— Ты почему не отвечаешь? — дожевав огурец интересуется Артём.
А я лишь пожимаю плечами. Испугалась, решила дать попятную. Надеялась, что Тёма, перебесится и найдет себе новую подружку. Но естественно мои ответы остаются при мне.
— Даю тебе, — смотрит на часы, — полчаса и ни минутой больше, — а затем притягивает меня за талию, и я не успеваю вообще сообразить, как его теплые губы накрывают мои.
Его язык ловко пробирается ко мне в гости и спокойно уже хозяйничает. А хозяйка похоже только и рада, вот уже и руки пошли обнимать крепкие плечи. Ох, Маринка, что творишь? Куда тебя несет?
— Все, — отрывается Клинский от моих губ и делает шаг назад на площадку, — жду, Маринка тебя, и у тебя уже двадцать шесть минут.
— Что?
— Все иди собирайся, я на улице, — разворачивается и сбегает вниз по лестнице.
Закрываю дверь и перевожу взгляд на зеркало. На кого я похожа?! Ладно, не такая уж страшненькая, так немного взъерошенная. Мои темные волосы влажные и спутанные, карие глаза горят яркими огоньками, щеки пылают красным румянцем, а губы такие, припухшие и блестящие, что даже блеска не нужно.
Не хочу никуда собираться. Еще чего! Но откуда он мой адрес вообще узнал и куда он меня позвал? Любопытство берет верх над разумом, и я возвращаюсь в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок.
Через двадцать пять минут я открываю подъездную дверь и выпархиваю в теплый майский вечер.
Клинский сразу отрывает глаза от мобильника и улыбается. Ну, нельзя парням иметь такие улыбки, это противозаконно.
