- Мой Цыпленок, - произносит муж своим бархатным, но уже не таким приятным тембром. Он немного просел и стал более сиплым. Кривлюсь, потому что с некоторых пор ненавижу это прозвище. А как же раньше таяла от него! - Рад тебя видеть, - добавляет Юра и садится на железный стул, прикрученный к полу.
Конвоир становится на входе, а Юра кладет скованные наручниками руки на стол, гремя цепью.
- Юра, я пришла просить тебя подписать документы на развод.
- Ты же знаешь, Цыпленок, я не подпишу. Насколько помню, ты собиралась подавать в суд.
- Я подам, но хочу договориться с тобой полюбовно.
- Полюбовно не выйдет, Цыпленок. - Черты его лица заостряются, а взгляд становится настолько пронзительным и резким, что я ежусь. - Или ты будешь моей, или умрешь.
- Э, угрозы, - осекает его надзиратель, а мои глаза расширяются.
- Я пошутил, командир, - хищно скалится Юра, не сводя с меня взгляда. - Малышка, ну зачем ты так? У меня же никого, кроме вас, нет. Ты, моя крошка Агата и мой богатырь Паша.
- Крошка Агата, - кривлюсь брезгливо. - Она уже замужем и сама мать.
- Да, я знаю. Хорошо устроилась. Сюда тоже долетают птички с новостями. Выйду, надо перетереть с ее муженьком. Может, бизнес вместе наладим.
- Не смей приближаться к ним, - шиплю я.
- Не возбуждайся так, Цыпленок, - хмыкает он. - Она и моя дочь. Имею право. Моя же?
Откинувшись на спинку стула, тяжело вздыхаю.
- Зачем я тебе, Юра?
- Я ж люблю тебя, глупая. Забыла совсем? Выйду - напомню.
Молча встав, я дергаю на себя дверь и выхожу. Ровинский что-то кричит мне в спину, но я бегу из этого места, останавливаясь только перед каждой решеткой, которую мне открывают надзиратели.
Любит он меня. Любит. Подонок. Интересно, когда проигрывал деньги, отложенные на спасение жизни сына, тоже любил? Когда трахал своих шлюх, тоже любил? Сволочь!
Слезы жгут глаза, дыхание сбивается. Я держусь изо всех сил, чтобы не захлебнуться рыданиями.
Вылетаю на улицу и бегу к воротам. Проскакиваю КПП и вырываюсь на волю. Резко торможу, заметив, как на меня смотрят другие люди, которые выходят из машин на парковке или садятся в них. Отхожу к скамейке сбоку и, приземлившись на нее, опускаю взгляд на потресканный асфальт.
Любит… Если бы любил, того, что произошло в тот ужасный день, не допустил бы.
3. Глава 2
Тина
- Валентина Герасимовна, в целом все идет своим чередом, - сообщает врач, когда я отпираю дверь в квартиру. - Через неделю можем начинать подготовку к операции.
- Мы уже приготовили деньги, - произношу я, все еще не в состоянии поверить в то, что у моего сына наконец будет новая почка. Мы так долго этого ждали!
- Хорошо, хорошо, - спокойно произносит врач. - Тогда в понедельник к восьми привозите Павла в клинику. Думаю, операция много времени не займет. У него молодой организм, так что и реабилитация должна пройти быстро.
- Спасибо вам за хорошие новости, - благодарю и прощаюсь с врачом.
- Мам? - зовет Агата из кухни.
- А ты почему дома? - захожу и вижу, как дочь кусает большое яблоко.
- Последние два урока отменили, - прожевав, отвечает она.
- В котором часу едешь на танцы?
- У меня первый красный день. Алину Вениаминовну я уже предупредила.
- Хорошо. Папа не звонил? Не могу с ним связаться.
- Не-а.
- Ладно, я заехала за правами, забыла их дома. Поеду заберу Пашку, но перед этим заскочу к папе. У меня хорошие новости.
- Какие?
- Пашке сделают операцию.
