– А… Васька?
Прошин вздохнул.
– Вань, ты карнавал у Кощея помнишь? Мила… то есть, Василиса, решила, что раз я её пальцем в бок ткнул, значит, заигрываю. И приплелась вслед за мной. А поскольку она память потеряла и ничего из своей прошлой жизни не помнит, то решила за меня замуж выйти. А мне она… – тут Иван скосился на лягушку, убедился, что она не слушает, и продолжил шёпотом: – У меня девушка есть, только я её из-за Милы привести домой не могу. Фух, наконец-то ты свою невесту заберёшь.
– Ну, тогда за освобождение и решение всех проблем, – провозгласил новый тост Конан и поднял ковшик. Правда, теперь варвар благоразумно не стал наполнять его до краёв.
– Кто кого освобождает? – осведомилась Шанель.
– Иван Ван… Василису освобождает, – пояснил киммериец.
– Кстати, об освобождении: доколе мне в зелёной шкуре ходить? Почему мой новый суженый до сих пор не поцеловал меня, а? – лягушка подпрыгнула от возмущения, хотя явно до этой секунды о поцелуе даже не задумывалась.
Ваня смущённо засопел.
– Неловко как-то при людях. Может, потом?
– Нет, здесь и сейчас. Давай! С чувством, с затягом, как полагается.
Все деликатно уставились в сторону зелёной будки, как раз появившейся неподалёку, дождались, пока протяжный "чмок" за их спинами не прекратится, и повернулись. Иван-дурак стоял смущённый а перед ним… сидела здоровенная, метр в высоту, лягушка.
– Вот же блин! – прокомментировала Мила.
– Надо говорить "какой конфуз", – пролепетал Ваня, ковыряя лаптём дырку в земле.
– И впрямь, конфуз. Два жениха, и ни один облик человеческий вернуть не может.
– Эй, какие-такие два жениха? – встревожился Прошин. – Иван твой суженый, а я…
– И ты жених, – отрезала лягушка. – До тех пор, пока человеком не стану, а там уже решу.
Прошин тоскливо вздохнул – вот тебе и освободился.
*****
Застолье по случаю прибытия богатырей продолжалось недолго – полчаса, наверное. Первым окончательно сдался, конечно, Людвиг: рыжеволосый рыцарь рухнул на свежую майскую травку. Конан и Ваня в силу крупногабаритной комплекции продержались дольше, но зелёный змий, количество коего в водке имеется гораздо больше, нежели в вине и пиве, одолел и их. Киммериец захрапел, сидя на стуле, а Ваня даже нашёл в себе силы пойти в дом. Правда, до дивана он не добрался и уснул на полу, обняв алмазный "стол".
Иван Прошин и Шимми, по велению хозяйского долга на спиртное не налегавшие, сочли, что перетаскивать тяжеленного варвара в дом смысла нет, а Людвига просто подняли и вновь водрузили на стул.
– Слабоваты богатыри-то оказались, – хмыкнула лягушка.
– Не привыкли просто к таким крепким напиткам, – Иван немедленно встал на защиту друзей.
– И как женихи тоже так себе.
– Но-но, – Прошин погрозил пальцем лягушке. – Ваня – твой законный жених, так что ты не очень-то.
– Доказательств пока нет, – глядя куда-то вверх, заметила лягушка. – Так что я лучше буду придерживаться привычной версии – тебя.
– Мила – нет! – запаниковал Иван. – Ваня тебя с собой заберёт, там тебе облик девичий и память вернут. И будете вы жить долго и счастливо.
– Ты же слышал, что Ваня сказал: других таких мастериц в магии, как я, у них не найти. А теперь подумай: если я сама не могу свой истинный облик вернуть, то кто мне там поможет?
Контрдовод лягушки застал капитана врасплох. Однако Ивану очень хотелось спровадить Милу подальше, и ему в голову сам собой пришёл спасительный план.
