Не/смотря ни на что. Махонька и Гном - страница 17
7
Шел 1995-й год. Расползшаяся по швам страна стремительно нищала. Ее лихорадило от рыночных реформ и колотило от хлынувшего изо всех щелей «воздуха свободы». Миллионы россиян оказались за чертой бедности. Бюджетники перестали получать зарплату. По стране прокатилась волна забастовок. В Чечне гибли российские солдаты. На глазах росло число бомжей, алкашей, беспризорников и наркоманов. Сводки телевизионных новостей вгоняли народ в депрессию.
Ольга Петровна запаниковала. Уже около года Олег не платил алименты и вообще пропал со всех радаров. Даже в день рождения сына не объявился. С трудом дозвонившись до его руководства, женщина узнала, что он уволился с комбината и вместе со своей семьей покинул Мирный. Где его искать Котельникова понятия не имела – Олег был детдомовским.
Счастье, что они с Ванькой могли питаться в интернате и одеваться в связанный ею трикотаж и самостоятельно пошитые вещи. Если бы не это, пришлось бы бросить слепого ребенка и ехать в Грецию на сбор цитрусовых или в Польшу – за товаром. А что делать? Парень нуждается в витаминах, растет. Шестиклассник, а ростом уже с нее. Нужно новую зимнюю куртку покупать, за «музыкалку» платить, да и коммунальные платежи никто не отменял…
Ольга продала несколько связанных на заказ вещей и отправилась на рынок за курткой для Ивана, прихватив с собой нитку жемчуга – свадебный подарок Олега. «Если денег не хватит, попытаюсь уговорить продавца взять бусы – они стоят куда дороже куртки», – подумала Ольга, краснея, – она совершенно не умела торговаться.
У въезда на территорию рынка, рядом с парковкой, ее кто-то окликнул из окна красивой перламутровой иномарки. Занятая своими невеселыми мыслями, Котельникова даже головы не повернула в ту сторону – в Уралграде у нее не было знакомых.
– Ольга Петровна! Да стойте же вы! – выскочил из машины симпатичный молодой человек. Он был в джинсах-бананах, джемпере тигриной окраски, кожаной куртке-косухе с надписью «USA» на рукаве и черной вязаной шапочке с отворотом. В руках у парня была кожаная сумка-борсетка и темные круглые очки в металлической оправе.
Котельникова «навела резкость» и ахнула:
– Боже мой! Андрюша Боголюбов! Как же ты возмужал! Ни за что бы тебя не узнала. Как твои дела? Что ты? Где ты? Летчиком стал, как собирался?
– Не, Ольга Петровна, я стал налетчиком, га-га-га! – заливисто рассмеялся тот.
И тут откуда-то из недр торговых рядов, как по заказу, грянуло:
А ты не летчик, а я была так рада Любить героя из летного отряда. Но по осанке не видно, кто с Лубянки Анке. А я во сне с тобой летала, дура, А ты не летчик.
– А мы с Игорехой едем на точку, смотрим и глазам своим не верим: с очень сосредоточенным видом прямо на нас чешет наша любимая училка – КЛАССНАЯ руководительница, – выдохнул Боголюбов. – Были в прошлом году на встрече выпускников, вас искали… Говорят, вы после декрета в школу так и не вернулись. Пошли по домашнему адресу, а вы там давно не живете…
– Да, Андрюша… Обстоятельства мне не позволили вернуться в школу, – смутилась Ольга. – Мы с сыном сейчас живем в Уралграде.
Тут из-за спины товарища показался одетый по последней молодежной моде Игорь Жирков, красавчик, спортсмен, гордость школы. Они с Андреем были ее любимыми учениками. Женщина была уверена, что оба парня далеко пойдут.
– Целую ручки, Ольга Петровна! – искренне обрадовался Игорь, прикладываясь губами к руке бывшей классной руководительницы. – Какими судьбами в наших краях?