– Да, – откликнулась я, – уже иду.
Я просто не могу этого сделать. Теперь и в моей голове мелькает текст ненавистной записки. Только с совсем иным посылом. Я тоже не могу этого сделать. Не могу сказать. Мелкая, почему же ты меня не предупредила? Как мне теперь из всего этого выкручиваться?
– Хорошо, девочка моя. Где Ева? – деловито осведомилась родительница, появляясь в дверях.
– В душе.
Ложь сорвалась с моих губ раньше, чем я успела ее остановить. Пусть будет душ. Лучше так, чем эта паршивая правда. Я просто не готова к ее последствиям. Не хочу слушать причитания матери и смотреть, как она театрально хватается за сердце.
Кажется, подействовало. Она напомнила сестре, что стоит поспешить и увела меня за собой – выполнять какое-то поручение. Началось утро!
Вернувшись, я позвонила сестре. Ругаться не хотелось, но требовалось решить, что же делать. Как только Ева на такое решилась, учитывая количество журналистов, которые будут на их свадьбе? Это же скандал!
В трубке послышались гудки, долгие, пронзительные. Они словно тонкие лезвия разрезали мои нервы. И когда я уже собиралась нажать отбой, моя ненаглядная сестричка соизволила взять трубку.
– Ева! – не сдержалась и выкрикнула, – Какого черта?! Где ты? Вернись немедленно.
Я, честно, не хотела с ней ругаться. Но и что делать, просто не знала.
– Прости, Янка, я не могу этого сделать, – в голосе сестры слышались слезы. – Просто не могу. Мне жаль. Но я не вернусь.
В памяти тут же всплыли грустные глаза сестры. Я не могла ее осуждать, честно. Но и понять тоже сложно.
– С ума сошла! А что скажет Денис? Вы столько денег и труда вложили в эту свадьбу, подняли такую шумиху. Ты хоть понимаешь, какие последствия принесет твое бегство из-под венца? – я говорила торопливо, но спокойно, еще надеясь воззвать к здравомыслию сестры. Существует же предсвадебный мандраж. Может, это он и есть? Не зря же она согласилась пойти за Князева замуж. Должна ведь быть причина.
– Я понимаю, но не могу, – сестра добавила в голос плаксивых ноток. – Яночка, солнышко, ты же умная, придумай что-нибудь.
– В каком смысле придумай?! – откровенно обалдела я от такой постановки вопроса. – Возвращайся немедленно и сама расхлебывай ту кашу, которую ты заварила!
Ага, как же. В ответ послышались лишь короткие гудки. Моя ненаглядная сестренка просто нажала отбой. И я осталась наедине с оборванным разговором и проблемой, которую требовалось хоть как-то решить.
Так, спокойствие. Чем дольше я скрываю правду, тем меньше вероятность благополучного исхода. Поэтому надо выдохнуть и пойти и во всем признаться. Это не так-то и сложно, правда?
Угу, решить легко, сделать трудно. Но я честно попыталась. И даже направилась к дверям, вот только мои благие намерения рухнули прахом, когда я столкнулась с Денисом
Красавчик, чего сказать. Волосы торчат в разные стороны, что так и хочется спросить, не рвал ли он их на себе перед свадьбой. Ворот наспех надетой рубашки помят, да и сам жених выглядит так, будто его усиленно крутили в стиральной машинке.
– Где она? – выкрикнул он, смотря на меня бешеными глазами. Я не могла его за это упрекать. Не каждый день от него сбегает невеста. Вот только как он узнал-то об этом? И вообще, что он на меня кричит?
– Не ори на меня, Князев, я тебе не собачка, – обхожу его по дуге, словно психозом можно заразиться, беру с туалетного столика записку и протягиваю виновнику торжества. – Держи. Это, конечно, не пирожок с полки, но…
