– Не говори ни о чем ба, пожалуйста, – проговорила я, нажав кнопку лифта. – Это не секрет пока мест, но я бы не хотела, чтобы она стала волноваться раньше времени.
– Договорились, Артемида.
Створки уже закрылись. Я стояла, закрыв глаза и вновь молилась. В моем арсенале было не так много молитв. Все они касались родных и близких, но одна выделялась, потому что я просила о чуде.
– Аллё, – проговорила я, наконец взяв трубку. – Слушаю тебя.
Я сделала это только тогда, когда Дима отвез меня обратно в Зеленоанск, высадил у дома и умчался прочь, мигая на прощание габаритными огнями.
– Скажи, что ничего не случилось и ты просто забыла что-то в столице, – проговорил Илья мне на ухо, но не в трубку.
Он ждал меня у дома, но отчего-то я не заметила его из автомобиля.
– Илья, все в полном порядке и нет поводов для беспокойства, – ответила я, повернулась к нему и договорила последние слова, уперевшись носом в букет красных роз.
Цветы стали неожиданностью для меня.
Скворцов предпочитал стандартным ухаживаниям иные знаки внимания. Они были не менее впечатляющими, чем этот. Он звал меня в кино. Время от времени срывался в Москву и забирал с учебы. Возил на джазовые выступления. Водил по не знакомым улочкам Москвы. А еще он никогда не забывал Сашку, дарил ему гостинцы и таскал на руках, если тот решал отправиться со мной куда-то.
Все и всегда выглядело так, как будто и не свидания вовсе.
– Хотела спросить: что за паника? – я вдохнула бархатистый аромат цветов. – Но вопрос снят с повестки дня.
Я подумала, что он переживал из-за букета. С ними должно было случиться что-то на такой жаре. Именно поэтому Илья не любил такого рода подарки, называя их жутко не практичными и самым слабым из воспоминаний.
– Чтобы ты не подумала, но ты ошибаешься, – сказал Скворцов, отняв цветы и спрятав их себе за спину. – Мне сообщили, что тебя забрал какой-то мужик.
Он привлек меня к себе другой рукой и вновь удивил. Тот факт, что он забрал цветы больше рассмешил, чем расстроил или разозлил меня.
– В самом деле? – поинтересовалась я, не переставая поражаться происходящему. – Кто же тебе сказал такое.
– Птички.
Я стрельнула глазами в сторону бабуль, что вдруг засобирались куда-то. Что было странно. Их обычно не вытравить пока они не досмотрят всю серию дворового сериала.
– Не перестаю удивляться твоим увлечениям, Скворцов, – произнесла я не без улыбки. – Спорт, музыка, орнитология…
– Это ведь плохой знак, конфета, – проговорил он, глядя мне в глаза. – Правда?
Он конечно же знал мою историю. Но слава Богу не расспрашивал ни о чем только посмеивался надо мной, называя конфетой. Как в первый день нашего знакомства на пляже.
Тогда он решил, что я одна из тех телочек, которая решила поднять свою самооценку и дать понять кто есть кто, посетив городской пляж.
Тогда он хотел не то проучить меня, не то поржать, сейчас дразнил конечно же. О том, что когда-то я была гадким утенком я уже не вспоминала, но правда не видела и ничего особенного в той внешности, которую имела сейчас. Всё, как обычных людей – две ноги, две руки, голова и прелести, как у среднестатистической женщины.
– Нет. Нормальный. Понадобилось отвезти документы в Москву.
– Что за документы?
Я покачала головой, глядя в голубые глаза Илюхи.
– Сначала ты, Скворцов, – сказала я, кивнув в сторону. – Или, припрячешь букет до следующего раза?
Он тихо выругался, кажется, чертыхнулся, вручил цветы и неожиданно жутко покраснел при этом.
