– Будем надеяться. А если же нет, то ничего страшного: мне всего лишь придётся подбирать шифр вручную. Как будто я раньше этим не занималась…
– Да, но на это уйдёт больше десяти минут, – недовольно буркнул Матвей. – Поэтому я и хотел, чтобы сначала ты спокойно подобрала верный код, а уж потом бы обчистила твоего старика.
– А что ты предлагаешь? – устав слушать недовольные сопли напарника, бойко откликнулась в ответ. – С завтрашнего утра меня уже не должно быть в этом доме. Радуйся, что хоть сегодня мне разрешили переночевать здесь. Так что это наш единственный шанс!
Скрестив руки на груди, Матвей призадумался. Конечно же мои слова не были лишены смысла. Код сейфа известен, а триумфальный побег тщательно спланирован. Так что смыл рискнуть всё же был. Да и, в конце концов, когда мы не рисковали?
– Хорошо, – наконец чётко произнёс он. – Мы сделаем это сегодня. Встречаемся в час ночи у чёрного входа. Будь готова и не особо афишируй перед прислугой свой уход. Чем меньше знают, тем крепче спят, – усмехнулся он. Согласно кивнув, я поднялась со стула и не спеша направилась к выходу. – И ещё… – вдруг послышалось за спиной, что заставило непроизвольно обернуться. – Мне очень жаль твою кофточку.
– Да пошёл ты, – буркнула сквозь слабую улыбку и вышла за дверь в вечернюю прохладу.
Пройдя по узкой дорожке через лимонный сад, вошла в домик для прислуги. Франчески уже не было, чему я была только рада. А вот Люси, стоя ко мне спиной, копалась в своём гардеробе, то и дело перебирая вытащенную из шкафа одержу.
– Решила навести порядок? – бодро спросила её, наспех отворачиваясь в противоположную сторону.
– Да, давно уже хотела, но всё руки не доходили, – сосредоточившись на деле, тихо отозвалась женщина.
Прямиком пройдя в ванную комнату, прикрыла за собой дверь. В комнатке пахло мылом и цветочным парфюмом. Посмотрев на различные полки с полотенцами, я вдруг громко спросила:
– Люси, а могу я взять какое-нибудь полотенце? Хочу принять душ перед свиданием.
– Да, конечно. Твоя полка верхняя справа. Это твои вещи. Можешь пользоваться.
Быстренько заглянув на указанную полку, обрадованно улыбнулась, доставая оттуда большое банное полотенце и белый махровый халат. Поспешно скинув с себя разорванные вещи, зашла в просторную душевую кабину и включила воду. Тёплые струйки начали медленно размягчать обнажённую кожу, постепенно возвращая её прежнюю чувствительность и нежность. Намылив мочалку, я принялась интенсивно растирать своё тело, особенно те участки, которые, казалось, до сих пор горели от грубых прикосновений Чарли. Невидимая грязь словно въелась в кожу и теперь зудела на плечах, груди, животе и бёдрах. Растерев кожу докрасна, устало уронила мочалку и, прикрыв глаза, уперлась лбом в прохладную кафельную стену. Всю свою жизнь я боролась за свою независимость. Вся моя жизнь – это сплошная борьба. Я привыкла быть сильной. Привыкла всё решать за себя. Но иногда, очень-очень редко, хотелось пожалела саму себя, чтобы хоть кто-нибудь оберегал меня. Как бы хотелось быть не пустым местом в этом мире, а кем-то ценным. Человеком, за которого заступятся… которого бы любили и никогда не бросили в беде. Сегодня м отчего-то решила, что до меня есть дело моему отцу. Решила, что он единственный, кто смотрит на меня как-то иначе. Но всё это оказалось лишь театральным фарсом. Он не изменился… И никогда не изменится.
