Он успел раздеться целиком и несколько раз пройти по комнате из конца в конец. Потом, так и не дождавшись появления Яны, зашёл в ванную и, шагнув в душевую кабину, обнял Янку со спины.
Та замерла на секунду, будто перепуганный зверёк, а затем вроде бы стала расслабляться – потихоньку, мускул за мускулом, будто делая над собой усилие.
Яр не делал ничего. Просто стоял, зарывшись носом в её мокрые волосы. Было так тепло и уютно, что злость рассасывалась, растворялась в струях горячей воды, а всё, что происходило за стенами душевой, теряло смысл. Все Линды, Даши и Болушины казались ненастоящими. Выдуманными были Тук и Иван. И только Янка, здесь и сейчас, была настоящей.
Яр осторожно развернул Янку и, снова прижав её к груди, принялся гладить узкую спину с торчащими лопатками, массировать основание шеи, вырывая протяжные, едва слышные стоны.
Яр чуть отодвинул Янку от себя, прислонил лопатками к холодной стене и наклонился, чтобы поцеловать тонкую ключицу.
Спустился ещё ниже и поймал губами розовый набухший сосок.
Янка подалась навстречу и даже обхватила его голову ладонями, теснее прижимая к себе, и Яр продолжил исследовать тело, которое давно уже не давало ему покоя.
Он ещё раз облизал сосок. Затем чуть прикусил и потянул на себя, глядя снизу вверх на лицо Яны и изучая, как оно меняется. Как опускаются веки, зажмуриваются глаза, начинают дрожать ресницы.
Яр поймал губами второй сосок и повторил операцию.
— Тебя это заводит? – спросил он тихо, хотя ответ вполне откровенно был написан у неё на лице.
— Да, — ответ был правильным, но в голосе Яны не было ничего, кроме усталости.
— Ты хочешь меня?
Янка вздохнула и сжала пальцы, почти впиваясь ногтями Яру в затылок.
— Да, Яр, да.
Яр молча подхватил её на руки и, вытащив в спальню, положил на кровать поверх покрывала. Склонился, снова разглядывая лицо и тело Яны.
— Что мне делать? – спросила она.
Яр пожал плечами, не обращая внимания на то, что глаза Янки закрыты.
Пододвинул её чуть выше, укладывая головой на подушки, двумя руками взялся за колени и развёл их в стороны, разглядывая открывшуюся его взгляду картину.
— Хочешь? – спросил он и, не дожидаясь ответа, скользнул пальцами по промежности, чуть проник в скользкий проход.
— Да… — выдохнула Янка и зажмурилась ещё сильней, и ещё сильней развела колени, будто это могло увеличить доступ к её и без того открытому телу.
Яр повернул пальцы, поглаживая горячие стенки.
Веки Янки задрожали, она закусила губу и стала дышать чаще, а когда Яр продвинулся глубже, подалась навстречу.
Янка заметалась, не зная, куда податься — вперёд или назад. Задышала ещё чаще. А потом Яр снова опустил руки ей на колени, разводя в стороны до предела, наклонился над ней и плавно вошёл. Как никогда Яр хотел, чтобы этот секс доставил удовольствие не только ему, но хотя Янка была возбуждена и инстинктивно отвечала ему бёдрами, Яр продолжал ощущать, что чего-то, что было между ними всегда в такие моменты, не хватает.
Потом, когда Янка скрючилась в его объятьях, и они оба уже наполовину погрузились в сон, Яр понял вдруг, что Янка так и не сделала в постели сама ничего. Только позволяла брать себя и всё.
Яр вздохнул и окончательно уснул.
Утром он проснулся первым и какое-то время смотрел на Янку, пытаясь понять, что же произошло, но понять так и не смог. Всё между ними было отлажено. Янка никогда не обижалась на рукоприкладство или жёсткий секс. Она вообще почти никогда не обижалась, да и в тех редких случаях дулась недолго, едва ли с полчаса.
