Это был какой-то новый молчаливый бунт, но Яр не видел в нём смысла, потому что Янка никогда до сих пор не бунтовала.
В конце концов он растолкал Янку и заставил одеться, чтобы пойти в спортзал.
— Вечером поедем в клуб, — сказал он, когда оба уже почти собрались, и подцепив Янку за плечо, толкнул к выходу из квартиры.
***
Весь день Янка так и оставалась безучастной. Яр старательно рассматривал её реакцию всё время, пока они знакомились с дирекцией. Никаких финтов больше Янка не выкидывала, но и радости на её лице Яр не видел.
— Вы будете что-то менять? – спросил старый заместитель директора, с опаской поглядывая то на одного, то на другую.
— Я вообще тут появлюсь, только если случится пожар, — сказал Яр сразу же. – Меня интересует только одно – Янка знает что.
Заместитель посмотрел на Янку.
Та равнодушно пожала плечами.
— Мне всё равно.
Яр прокашлялся.
— Стас, выйди, — приказал он заместителю, и, когда дверь кабинета закрылась, подтолкнул Янку к директорскому креслу, а сам навис над ней, упираясь руками в подлокотники. – Я бы спросил, что ты творишь, но ответа ведь не получу, да?
Янка устало вздохнула.
— Я просто не понимаю тебя.
— Так нельзя вести себя с подчинёнными. Он же будет думать, что ты не решаешь ничего.
— А я решаю что-нибудь? – на секунду в глазах Янки мелькнула злость, и Яр даже обрадовался, увидев её.
— Поясни.
— Да не вешай мне лапшу на уши, Яр. Тебе нужно было подставное лицо, ты и записал клуб на меня. Хочешь, чтобы я поверила, что я здесь кто-то? Да стоит мне пальцем шевельнуть без твоего приказа, как ты меня изобьёшь. Оно мне надо? Пусть будет всё как есть. Твоя игрушка, тебе и играть.
— Сейчас врежу, — предупредил Яр.
— Ну врежь! Тебе же повод не нужен. Я как девочка для битья у тебя. Хотя – почему как? Для того ты меня и купил.
Яр не выдержал и всё-таки ударил её по лицу – ладонью, просто чтобы заставить замолчать, а когда Янка в самом деле замолкла, тут же почувствовал, что они возвращаются к тому, с чего начали, и инстинктивно притянул к себе за затылок.
Какое-то время стоял так молча, касаясь лбом лба Янки, а потом, не отстраняясь, заговорил.
— Что происходит, Яна? Я не пойму, что на тебя нашло?
— Ничего, — Янка устало покачала головой, и Яр понял, что даже сейчас она просто позволяет притягивать себя ближе, но не отвечает никак.
— Это после Серова, так? Он что-то сделал тебе?
Янка покачала головой.
— Ничего, что бы со мной не делали до тех пор.
— Вот этого я и не могу понять! – Яр всё-таки отодвинулся и посмотрел ей в глаза. – Ничего же не было, чего бы не было до сих пор.
Янка прикрыла глаза.
— Яр… я просто поняла кое-что.
— Так может и меня просветишь?
Янка пожала плечами.
— Ты это знал всегда. Я думала, что если буду стараться, то буду тебе нужна. Думала, если буду делать всё, что ты скажешь, то когда-нибудь ты полюбишь меня. Думала… — Янка сглотнула подступивший к горлу ком, — я думала, принесу тебе этот клуб — и ты поймёшь, что я правда хочу быть тебе нужной. Что я на всё готова ради тебя. Но ничего ведь не изменилось, Яр, так? Тебе всё равно, что я делаю. Всё равно, что я чувствую к тебе. Тебе просто нужна подстилка — для тебя и для тех, кому ты захочешь меня подложить. Так?
— Не так.
Яр отодвинулся, и когда Янка открыла глаза, то увидела, что тот отошёл в другой конец комнаты. Яр молчал, и Янка продолжила сама.
— Я больше не могу верить, Яр. Не могу надеяться, что нужна тебе.
