Ваня, тот, что побольше, посмотрел на трон Кощея, под которым прятался шимпанзе, и покачал головой:
– Там даже я не помещусь, чего уж говорить про четверых.
На сморщенном обезьяньем личике промелькнула улыбка.
– Идите за мной.
Они проследовали за провожатым, долго шли какими-то запутанными коридорами, пока не оказались в небольшой комнатке.
– Ничего не трогать! – предупредил шимпанзе. – В этом замке полно ловушек.
Конан, отдернул руку от золотой вазы.
– Итак, позвольте представиться: багдадский вор к вашим услугам.
– А я думал… – протянул изумлённый Прошин.
– А мне говорили… – не менее удивлённый киммериец не закончил фразы.
– Тебя звать-то как, братишка? – Ваня, по-видимому, никогда не слыхавший о Багдаде, ничему не удивился.
– Шимми.
– О! – встрепенулся варвар. – В Вендии я слышал песню "Шимми, Шимми! Аха, аха!"
Ивану Прошину мотив показался знакомым – не иначе в одном из индийских фильмов слышал.
– Да, это воспевают мои подвиги, – скромно сказал обезьян. – Скоро ещё один куплет добавится, как я украл алмаз с короны Кощея прямо на его голове.
– Так это тебя сейчас ищут? – догадался, наконец, Прошин.
– Меня. Честно говоря, я бы и не рискнул тырить эту каменюку, но уж очень соблазнительно было. Кощей сидел никакой, явно вчера не один бочонок выпил, стражи его мух хвостами гоняли. Ну, я и подменил украшение. Уж извиняюсь, что на вас по моей вине минотавры напали. Зато, пока они с вами валандались, я успел под трон спрятаться – уж там-то меня в последнюю очередь искать стали бы.
– А чего полез нам помогать? Пересидел бы шумиху и свалил потихоньку.
– Сам не знаю, – пожал худыми плечиками Шимми.
– Можно мне на алмаз посмотреть? – застенчиво попросил Иван-дурак.
– Можно, конечно. Да, я и сам его ещё не толком не разглядывал.
Шимпанзе полез в поясную сумку и достал большой прозрачный камень, сразу заигравший в тусклом свете масляных ламп.
– Красота! – хором сказали Иваны, а Конан, приглядевшись, презрительно хмыкнул:
– Подделка. Не даёт алмаз таких красных отсветов. Надул тебя Кощей, брателла. Зря башкой рисковал.
Шимми с досады плюнул.
– И верно. Алмазы тепло руки не берут, а этот уже нагрелся. Тьфу! Не будет нового куплета в песне.
Обезьян разочарованно швырнул камень на пол, а большой Ваня поднял его.
– Пригодится. Ваське подарю.
– Какому Ваське? – спросил Прошин.
– Не какому, а какой. Васька – это невеста моя, Василиса Премудрая.
Пока Ваня любовался на неожиданный трофей, Шимми и Конан решали, как незаметно скрыться из кощеева замка. По-любому выходило – никак. Капитан милиции участия в обсуждении не принимал. Честно говоря, он сам себе удивлялся. Ещё полчаса назад Прошин находился в полной уверенности, что попал на обычный карнавал, устроенный кем-то из местных олигархов. Но теперь, под давлением фактов, он был вынужден признать, что присутствующие здесь существа, не ряженые люди или манекены, а вполне реальные. Один Шимми чего стоит. И минотавры дрались по-настоящему – до сих пор бока болят. А уж от мертвяка как воняло.
– Подождите! Выходит, Кощей тоже всамделишный?
Конан и Шимми с жалостью посмотрели на Прошина.
– Только дошло что ли?
А Иван-дурак добавил:
– Вот что моё звание с людьми делает.
После такого откровения, капитан Прошин впал в ступор. Причем, его занимал не столько вопрос, как отсюда выбраться, сколько, как он сюда попал. Размышления прервал звук мелодичного "дзинь", а следом упоминание загадочной русской матери. Капитан милиции встрепенулся и увидел, как Иван со слезами на глазах рассматривает осколки кощеевского алмаза. У Конана и Шимми отвисли челюсти, а Прошина разобрал смех.
