«Вы ничего не скажете директору» – пишу я в заметке, показываю охраннику и любуюсь его самодовольной ухмылкой, пока он не видит сделанной мной ранее фотографии.
– Ты это, слышь, удали! Удали, говорю. Не скажу я ничего никому, если и вы не скажете.
Удаляю фотографию под его пристальным наблюдением, зная, что легко смогу восстановить ее из облака.
– Идите теперь по домам. Идите! – машет он рукой в сторону входной двери. В свете золотистого вечера прозрачная дверь кажется светом в конце темного тоннеля. Парень немного прихрамывает, но молчит. Мы вместе выходим на крыльцо и стоим с полминуты в полном безмолвии.
«За что они с тобой так? Почему директору нельзя знать?»
Мальчик подбирает нужные слова, взъерошивает и без того непослушные русые волосы и решается ответить:
– Потому что я по соцпрограмме. Я из детского дома. Наша директриса как узнала, что есть такая программа, сразу меня записала на конкурс. И я прошел. Представляешь? Из всей области прошел. Я и правда рисую неплохо. И честно выиграл конкурс. А это мои одноклассники. Они не сильно меня, больше пугали, пнули пару раз. А если директор узнает – плакала моя стипендия. Я же каждый вечер обратно возвращаюсь, наши любят слушать истории, что я на уроках делал, чему меня учили. Я им пообещал: как школу закончу и поступлю в хороший вуз, прославлюсь, буду картины продавать. И всем помогу. Спасибо. За… Ну, там, в коридоре. Ты же не скажешь ничего директору?
Мотаю головой. Конечно, нет.
«Как тебя зовут?»
– Тимофей. А тебя?
«Вивиан».
– Серьезно? Офигенное имя. Никогда не встречал никого с таким именем. В каком ты классе?
«11. Ты?»
– В девятом. Круто! Теперь у меня есть знакомые старшеклассники. Ты тут всегда училась?
Заминаюсь. Жалко расстраивать Тимофея, но приходится.
«Я такая же новенькая, как и ты».
– А-а. Ясно. В любом случае спасибо. А почему ты немая?
Ну и вопросы у тебя, Тимофей! Бьешь не в бровь, а в глаз! Тебе правду или соврать? Конечно же, версию, ставшую правдой.
«Травма связок. Детская».
– А-а. Ясно. Это за тобой приехали? Твой парень?
Смотрю на красующегося Сашу в солнцезащитных очках.
«Брат» – с улыбкой показываю телефон.
– Спасибо, Вивиан. Еще раз.
«А тебя когда заберут? Может, подбросить?»
– Не, спасибо. Я подожду на въезде, у башни. Там они меня не тронут.
Машу на прощание рукой. Тимофей отвечает тем же.
Саша в машине обескураживает меня приподнятым настроением. Из колонок играет песня Patience группы Take That.
– Это кто был? Твой парень? – Друг смеется, радуясь тому, что я не могу обозвать его болваном, дураком и идиотом, пока мы не доедем как минимум до границ поселка.
Пока мы едем, я думаю, правильно ли поступила, стоит ли об этом говорить Саше и как Тимофей доберется до дома. Он, наверное, здорово перепугался. А если они снова задумают его поколотить? И меня на этот раз рядом уже не будет? Ах, слишком просто все начиналось, за все в жизни приходится платить. Вот и я плачу за свою ложь.
Саша отвозит меня домой и возвращается на работу. У ученых пятница – не короткий день. У ученых все не так, как у обычных людей. Сегодня я даже не выключаю надоедливый робот-пылесос, мне хочется чувствовать чье-то присутствие.
Захожу в Instagram и загружаю в профиль фотографию фасада Академии, сделанную на днях: Week 1 – Done[13].
Раскладываю на столе учебные принадлежности и решаю проверить свой дневник. Марина Алексеевна, учитель по литературе, выставила оценки за описание поединка. Четыре. Без минуса, но с огромным комментарием на целую страницу. Я рада, что мне есть чему поучиться в эти выходные, ведь завтра родители будут работать весь день.
