– Ты сама выбрала его в мужья?
Малика убрала широкую улыбку и с задумчивостью поделилась:
– Нет, за меня говорил мой отец… но мне всегда нравился Алауддин, – засмущалась и опустила голову. – Сама бы я не смогла сделать первый шаг и так не положено… однако он ответил отцу, что я ему тоже симпатична, и таким образом падишах дал согласие на свадьбу, – подняла голову и рассказала она.
Калияни удивили некоторые слова, девушка решила уточнить:
– Что значит «всегда нравился» ?.. Ты из здешних краев?..
– Да, я родилась и выросла здесь, мой отец визирь падишаха…
Ответ весьма поразил, Калияни вспомнила того самого визиря, который сделал ей замечание при падишахе и поставил в неловкое положение. Девушка ничего не стала рассказывать, а понятливо покивала.
– А ты единственная жена у Алауддина? – спросила на наболевшую тему, будучи аж двадцать первой.
Малика заволновалась и сразу выдала свои чувства, ревность заиграла.
– Единственная. И очень надеюсь, что так и будет… Иншааллах, – будто бы убеждая саму себя, твердо сказала она.
– Иншааллах, – поддержала Калияни.
На ее высказывание переглянулись служанки, Сурайя улыбнулась. А Малика поинтересовалась:
– Вы будете менять веру?..
Калияни заметно опечалилась… Но, несмотря на то, что Малика мусульманка, она всё равно поняла нежелание девушки и даже могла бы это принять.
– Поверьте, я знаю, что сменить веру очень сложно, когда делаешь это не воле сердца, а по воле другого человека… Я бы не смогла… – честно призналась гостья.
Калияни тоже не могла… но куда ей деваться… Если только сделать вид, что меняет, и подыгрывать. Взор ее направился на окно, где стоит статуэтка Ганеши. Издалека ее видно плохо из-за подобного окраса с резьбой, и Малика ничего не подозревала, да и не собиралась.
– Буду… – коротко ответила про веру Калияни, размышляя о своих Богах.
Малика вдруг встала и, преисполнившись воодушевлением, предложила:
– Я могу помогать вам в освоении Корана…
Калияни поблагодарила и почла за честь. Сурайя подала Малике священную книгу, завернутую в шелк, не затрагивая ее саму руками. Девушка попросила чашу с водой омыть ладони. Служанки подали. Только после этого она открыла и поинтересовалась у бегум Сахибы, что бы та хотела сегодня узнать… Калияни задумалась, а служанка наконец закончила с ее вторым ухом и после обработки надела подаренную Маликой серьгу.
– Невероятно красиво… вы очень красивая, госпожа, – восторгалась новая подружка, увидев на крыле носа и в ушах украшения.
Калияни водила носом, было непривычно ощущать что-то торчащее и свисающее почти до губ. На это похихикала Малика и уверила, что скоро она привыкнет и позабудет.
– Прочитай, что говорит священная книга о человеке… – попросила бегум Сахиба.
Малика поднесла указательный палец к устам в задумчивости, какую лучше открыть страницу. Скромно вмешалась Сурайя:
– Откройте суру четвертую, госпожа…
– Верно! – на веселой нотке согласилась Малика.
Похоже, Сурайя очень хорошо знала Коран, получше господ и госпож. Подружка открыла, быстро перевела часть текста с персидского и стала читать.
– Сура четвертая, называется ан-Ниса – женщины.
Калияни сразу вспомнила добавление к имени Нур.
– О, люди! Бойтесь вашего Господа, который сотворил вас из одного человека, сотворил из него пару ему и расселил много мужчин и женщин, произошедших от них обоих. Бойтесь Аллаха, именем которого вы просите друг друга, и бойтесь разрывать родственные связи. Воистину, Аллах наблюдает за вами… – читала Малика со всей душой, погружаясь в каждую фразу.
