Солиста для школьного хора подобрать – нет сложнее задачи. Мальчики стесняются, у тех, кто не стесняются, голоса ломаются, у кого пока голос не ломается, тот спортом занимается. Такие вот невеселые стишки.
В наших классах со слухом и высоким звонким голосом нашелся всего один мальчик, достойный быть солистом. Им оказался я. Я пел первым голосом (это, наверно, сопрано). Получалось красиво, и руководитель хора прочил меня в звезды общегородского, а может и республиканского масштаба. Но неожиданно, в пятом классе хор был распущен и вместо его уроки пения стали проходить по старой скучной схеме в классе. Пели, конечно, не выходя из-за парт, и это было совсем не то ощущение, когда ты поешь на сцене.
Мой одноклассник Витька Зверев поначалу тоже пел в хоре, но за свой ростик и необычайную худобу стоял у самого края хора, наверно, чтобы не смешить слушателей. В школу он ходил в маленьком сереньком костюмчике, отчего был издалека похож на пожилого лилипутика.
Однажды хор разучивал песню «Широка страна моя родная». Учитель требовал, чтобы в начале песни чувствовалась именно ширь страны, чтобы хор пел: «Широка-а-а страна моя родна-а-а-я-я-я!» Но все как-то не выходило. Страна получалась какая-то не широкая. И тут, он случайно, каким-то боковым слухом услышал Витькино пение.
– Зверев, это ты там у стенки басом поешь? – неуверенно спросил учитель.
– Я больше не буду, – сконфузился Витька.
– Ты не стесняйся, мне кажется, так даже здорово. Ну-ка, иди на середину. Давай, как будто ты на сцене Большого театра солируешь. Послушаем тебя.
Витька в своем мешковатом костюмчике вышел на середину перед хором. Девчонки в углу прыснули, может и не в Витькин адрес, но Витька покраснел.
– Эй, там, спокойно постоять не можете? – как можно серьезнее сказал учитель. – Давай Витя – Широка страна моя родная. С начала.
Витька вдохнул поглубже, выпрямился, костюмчик расправил складки. С первыми звуками «Широка-а-а-а…» правая рука пошла от сердца по дуге, показывая, какая же действительно широкая страна СССР! Витька запел сочным басом, громко и правильно, не перевирая ни одной нотки. Учитель, непроизвольно приподнялся со стула, слушая это необычайное пение.
– Все! Ты тоже будешь солистом. Теперь-то школа займет первое место! Витя, у тебя что было по пению до этого? Витя, ты спортом не занимаешься? – будто прорвало учителя.
С возрастом Витька не поправился и особенно не вырос, но, когда выходил на сцену исполнять «Страну», будто вдвое прибавлял в росте и шири плеч.
У меня лет в двенадцать голос сломался, как ему и положено природой. А Витя пел в Ташкентском оперном театре и в церковном хоре в Успенском соборе. К несчастью, когда Виктор служил певцом в оперном театре, его обманули на деньги. Сумма была в долларах,
и в общем-то, несущественная. Но Виктор сильно переживал обман. У него на этой почве случился инсульт, и он умер еще далеко не старым.
Сразу, как только я разобрался кто есть кто в новом классе, я по уши влюбился в отличницу Наташку Пивень.
Я сидел за второй партой, а она сидела позади меня за третьей. Отличница – рыжая веснушчатая Наташка. Необычайная задавала. Мало кто в классе мог похвастаться дружбой с ней. Она была занята весь день. Школа, музыка, уроки. На дружбу времени не оставалось. Да и как с ней дружить? С мальчишками Наташка разговаривала надменно, как царица с рабами.
Угораздило же меня влюбиться в такую недотрогу! Я все уроки смотрел на нее украдкой в малюсенькое зеркальце. Наташкины веснушки и курносый нос казались мне самыми красивыми на свете. Рыжие косички были заплетены в два просто очаровательных бублика! Она всегда правильно отвечала и презрительно фыркала, когда кто-нибудь не знал урока или просто говорил глупости.
