Беспокойный коллектив я нашла по шуму, раздававшемуся из-за одной из дверей. Когда я вошла буря была в разгаре. Ост вопил на Зиля, а тот вопил на Оста. Делали это они одновременно и с наслаждением, причём окружающих это не напрягало. Гюнтер стоял у окна и что-то сосредоточенно рассматривал. Матис самозабвенно подбирал музыку на гитаре. Окружающий шум его сбивал, он хмурился, поправлял колки. Куп полулежал на диване с бутылкой воды в руке. Увидев меня, он заулыбался и растёкся по дивану еще больше, широко раздвигая ноги. Я оглядела тесную комнату. Единственный стул занят Матисом. Сесть некуда. Пришлось натянуть улыбочку и подиумным шагом, отбивая темп высокими каблуками, подойти к диванчику. (Присутствующие проводили меня взглядами, а Матис перестал играть). При этом я встала лицом к Купу и спиной к остальным присутствующим.
– Разрешите присесть? – произнесла грудным голосом, складывая губки в свисток.
– А? – опешил он.
– Можно я усядусь?.. На диван… – надеюсь, он оценил мои интонации.
Вопли за спиной прекратились. Все четверо уставились на меня с Купом. Не торопясь повернула голову в сторону присутствующих, демонстрируя Купу длинную шею, которая снизу должна казаться еще длиннее из-за декольте.
Да, так и есть. Немая сцена. Куда я попала? Какой-то мужской монастырь, в котором я что-то сделала не так. Зильбе натурально выпучил глаза. Ост скривил лицо: то ли сдерживая улыбку, то ли от злости. Гюнтер прикусил губы, явно сдерживая смех. Матис, увидев, что я смотрю, спрятал лицо в волосах.
– На д-диван? – пролепетал Куп.
Я подмигнула замершему Зилю и полностью повернулась к Купу. Пользуясь тем, что зрители не видят моего лица, окинула его тело томным взглядом с головы до ног и обратно, задержавшись на … чуть ниже живота. Рот приоткрыла и облизала пересохшие губы. Прищурилась.
– Ну не на пол же… – выдохнула тихо. Парень часто заморгал.
– Д-да… С-садись… – он поспешно сдвинул ноги и прижался к подлокотнику. Такой реакции я от «мачо» не ожидала.
Быстро крутанулась и плюхнулась на диван, скользнув бедром по бедру Купа. Уселась совсем близко и он оказался зажат в углу. «Мачо» поёрзал, но не сбежал.
– А что случилось? – удивленно спросила я, обводя всех наивным взглядом.
– Ничего. Всё хорошо, – пробормотали зрители на разные лады.
– Я пойду, – кинул Ост и поспешил покинуть гримерку.
Зиль остался стоять, изображая соляной столб. Они что вообще с девушками не общаются? Почему такая дикая реакция?
Перевела взгляд на оставшихся членов группы. Матис вернулся к гитаре и сосредоточенно крутил колок. Гюнтер снова смотрел в окно. Уф-ф! Эти вроде ведут себя адекватно.
– Ку-уп, – потянула я его имя. – Пожалуйста, сыграй для меня, – повернулась к нему полубоком, выставляя декольте на его обозрение.
Куп вскочил с дивана, как подброшенный. Ух ты! Я его сильно завела. Его возбуждение я почувствовала, хотя через огромную футболку этого не видно. Придётся на время ослабить хватку.
Куп подхватил гитару, уселся на подоконник, водрузив ногу на сиденье стула Матиса, провел по струнам, подмигнул басисту и заиграл.
Зиль засмеялся и встал рядом с братом. Гюнтер принялся отбивать ритм пальцами по подоконнику. Куп запел глубоким баритоном!
I'm staring at a broken door,
There's nothing left here anymore.
Матис подхватил мелодию, позволяя Купу отдаться пению.
My room is cold,
It's making me insane.
I've been waiting here so long,
