Интерлюдия 3 Роковая Гора
Мордор, 10 августа 1724 года
По сравнению с дорогой к Минас-Тириту, поход хоббита и гномов в страну Тени протекал безо всяких происшествий. Оно и понятно – орки и другие племена, некогда служившие владыке Барад-Дура, обосновались вокруг внутреннего моря Нурнен, там, где земли оправились от зла, а здесь, в северо-западном углу, где сходились острые гребни Чёрных и Изгарных гор, Эфель Дуат и Эред Литуи, лежала каменная пустыня, как в последние дни владычества Багрового Ока.
Друзья оставили за спиной развалины башни Кирит Унгол; Малыш заикнулся было, что он не отказался бы поискать вход в логово Шелоб, но ему едва не надавали тумаков.
От перевала хоббит и гномы повернули на север, повторяя путь Фродо и Сэма – по остаткам старого орочьего тракта, тянувшегося вдоль восточных склонов хребта.
Это поистине была страна Тени. Несмотря на август месяц и яркое безоблачное небо, из-за любого камня так и норовил выползти какой-то подозрительный туман. По обе стороны дороги, пришедшей за века в полный упадок, путникам то и дело попадались выбеленные временем черепа, явно нечеловеческие – слишком внушительные челюсти, слишком низкие и покатые лбы, слишком крупные клыки.
– Они тут так и лежат… со времён Войны за Кольцо, – проговорил Фолко, провожая взглядом жутковатое наследие прошлого.
– Да и пусть себе лежат, – пожал плечами Малыш. – Нам-то что?
– Их надо было бы… похоронить.
– Зачем? – искренне удивился Маленький Гном. – Наших мёртвых они погребением не удостаивали!
– Будет спорить, – поднял руку Торин. – Трещите, ровно сороки…
– Да тут на сотню лиг вокруг никого живого нет! – заспорил Малыш.
В это легко можно было поверить. Мёртвые коричневатые склоны гор сбегали вниз, к грязно-пепельной равнине. Тут и там темнели провалы, словно здесь брали камень и песок для построек, но тут же бросали и начинали рыть рядом. Громоздились кучи спёкшегося шлака, хаотично валялись громадные валуны.
От всего, возведённого в Мордоре волей Саурона, если что и осталось, так далеко на юге и востоке. Здесь, кроме руин Барад-Дура, не было уже ничего.
Дожди, казалось, старательно обходили стороной эти проклятые края; друзьям попадались лишь русла давно пересохших потоков. И им, и пони предстояло продержаться исключительно на взятых ещё в Итилиене запасах.
Фолко ехал, озираясь и не выпуская из рук своего знаменитого лука. Им овладело странное чувство – он словно пробирался огромным кладбищем, и великое множество неупокоенных призраков алчно следило за каждым его движением. Леденящей жутью веяло от этой вроде бы пустынной местности, и Фолко невольно приходили на ум Девять Кольценосцев, окруживших Фродо и его друзей в руинах арнорской башни на Заверти…
Путники не забыли случившегося с ними по дороге с востока, когда они вместе с эльфами-Авари столкнулись с духами Изгарных гор; тогда помогла боевая магия Невозжелавших. Теперь Амрода, Маэлнора и Беарнаса с ними не было; рассчитывать приходилось только на себя.
Видно, Торин подумал о том же самом.
– Фолко! Тревоги не чувствуешь? Чем отбиваться станем… в случае чего?
Хоббит взглянул на эльфийский перстень принца Форвё. Камень спокойно дремал; не толкалась в грудь и сила, скрытая в клинке Отрины.
– Я надеюсь, проскользнём, – вполголоса бросил он.
И они на самом деле проскользнули – где уцелевшими отрезками старых дорог, где совсем без оных; пони всё больше упрямились, шли вперёд лишь после множества понуканий.
