Внезапно внимание многих на улице привлекла громкая истерика усатого мужчины. Его лицо раскраснелось, руки сжались в кулаки, одной ногой он изо всей силы топал по асфальту. Рядом стоял его сын, лет 9, и хлопал ресницами.
– Не хочу на дурацкую работу! – громко кричал отец.
– Ай-ай-ай, папа, как некрасиво… – голос мальчика был тихим и спокойным, но расстроенным.
– Ну и всё равно.
– Пап, без глупостей, пойдём, – пытался урезонить родителя мальчик.
– Нет! – мужчина демонстративно обнял себя руками, всей позой выражая сопротивление и непринятие ситуации.
Мальчик попробовал насильно подтолкнуть отца в сторону грави-такси, ожидающего у обочины, но его папа в порыве бесконтрольного гнева легко отшвырнул мальчика, и тот упал и ударился локтем о землю.
Откуда ни возьмись напротив мужчины завис дрон.
– Немедленно прекратить неприемлемое поведение, – раздался механический голос.
Мужчина стал успокаиваться.
– Нельзя причинять вред детям, – продолжило вещать устройство.
Папа мальчика испугался и заплакал.
Из дрона появились манипулы: сразу 4-5 «щупалец», похожих на короткие шланги с различными приспособлениями на концах – где локатор, где инъектор – выросли из робота.
Мальчик вскочил на ноги и загородил отца.
– Он всё понял, он больше не будет, – принялся он убеждать дрона. – Мне не больно. Пожалуйста, не заносите в протокол.
– Невозможно игнорировать неприемлемое поведение, – ровным механическим тоном ответил железный надсмотрщик и занёс манипулу с шприцем к плечу мужчины.
– Вашего отца необходимо успокоить.
Мужчина от страха замер и полными ужаса глазами уставился на иглу инъектора.
– Ну, зачем же, – чуть ли не плакал сын. – В этом нет необходимости.
Мальчик снова втиснулся между отцом и дроном, но это было бесполезно.
– Ваш отец не должен наносить вам вреда, – продолжалась лекция устройства.
Мужчина заплакал.
– Сынок… спаси меня.
Манипула дрона легко проскользнула мимо мальчика и выполнила необходимую процедуру.
Мужчина сначала заплакал сильнее, но вскоре успокоился и притих.
Дрон улетел.
Мальчик обнял папу и уткнулся ему лицом в грудь.
– Пойдём, мне на работу пора, – бесцветным голосом пробубнил мужчина.
– Пап, я тебя люблю, – проговорил мальчик, глотая слёзы.
Мужчина в ответ также обнял сына, затем развернулся к авто.
Мимо них как раз проходил Никита, который провожал родителей до их мест работы. Мама и папа Никиты бодро шагали впереди сына, держась за руки, а в свободных руках несли по игрушке и весело что-то обсуждали.
– Не-не, потом Роберт ты-дыщ твоей Яне, а она пошла плакать, – говорил папа.
– Не-не-не, Янка не плачет, – спорила мама.
– Нет, плачет.
Мама показала папе язык:
– Сам ты плачешь!
Никита шёл за родителями и посмеивался их глупой болтовне. Немного погодя, он усадил родителей в грави-такси.
– Мам, пап. Ну, как всегда, ладно? Вы у меня умнички, ведите себя хорошо, и вечером – по мороженому, – Никита сказал панели приборов адрес и попрощался.
Машина плавно понеслась вперёд, а папа и мама ещё долго махали Никите с задних сидений.
Ему пора было спешить к друзьям. Они договорились встретиться у дома Маши, вчерашней именинницы, а потом вместе пойти в школу.
Дом Маши, как и большинство домов детского мира, был построен из прозрачного тёмного пластика, как будто тонированного с внешней стороны, благодаря чему жильцы видели улицу как на ладони, а жильцов видели только дроны, способные просканировать любые перегородки.
