Недомерки - страница 15

У одной женщины был бородатый муж. Когда они только познакомились, он уже был с бородой. Поэтому без растительности на лице она его никогда не видела. Еще у этой женщины была юная дочь от первого брака. И с возрастом она все острее стала интересоваться бородой отчима. Прямо-таки болезненный интерес испытывать к тому, что находится у него под бородой. А отчим не желал стричься, настаивал, волосы на подбородке – его устоявшийся с годами имидж. Дочь, у которой переходный период и вообще ломка характера, бунтует, с приемным родителем в одной комнате оставить нельзя – прямо-таки на него бросается. Мать не выдержала, взмолилась: – Пойди на уступки! Отец, он же отчим, поначалу туго стал на принцип, затем сдался.

Мать утром уехала, якобы по срочным делам, оставила их в квартире одних. Отчим без стука входит в комнату своей почти уже взрослой падчерицы. Жара, июль, она под простыней, юное тело пышет грацией, округлостями, негой и прочим, волосы разметались по подушке. А на столе ножницы лежат.

Неизвестные науке насекомые без спросу и повода завелись в прическе одной студентки третьего курса. Шампуни, керосин, народные средства не помогали. Студентка не унывала, пытаясь жить полной жизнью. Но была вынуждена подмечать кой-какие закономерности. К примеру, каждый день, ровно в шесть вечера, активизировался один и тот же оглушительно громкий сверчок. А во время киносеансов в ее прическе появлялись коричнево-золотистые мушки и вперивались в экран. И – гвоздь программы! – когда наша студентка (временно, конечно) теряла жизнерадостность, из ее волос выбирался жук с миллионом лапок, брякался на спину, не мог подняться. Так он ее веселил, клоун. Не веселилась только старшая сестра нашей студентки, кандидат химических наук. Сварганила в лаборатории вонючий состав и насильно вымыла младшей голову. Насекомые исчезли: полный штиль, никто не шуршит, не топчет темя. Загрустила наша студенточка. Категорически прекратила полоскать пряди, посыпала их землей, компостом, шлаком, шла на всяческие ухищрения, но зоопарк в прическе не возобновлялся. Тогда она, в приступе отчаяния, постриглась налысо. Теперь ожидает, когда появятся первые признаки новых волос. Надеется, они ее удивят, и потихоньку прикармливает на макушке двух землероек.

Весной Феоктист почувствовал неодолимую тягу к эксгибиционизму. Но не был готов, требовался консультант. Феоктист углубился в газету с объявлениями. Нашел, позвонил, договорились на шесть вечера. Едва успел сделать генеральную уборку, звонок в дверь. Открыл – носатая консультант в фиолетовой шубе щурится: – Хотите стать эксгибиционистом? В чем проблема? Плащ на голое тело и марш на улицу! – Не могу. Стесняюсь раздеваться на людях. – Тогда учитесь. Только деньги вперед. Феоктист заплатил из сбережений. Носатая потянула через голову платье. Феоктист зажмурился. – Немедленно откройте глаза! Имейте уважение! Феоктист открыл глаза. Под платьем у гостьи оказалось другое. – Платите. Пришлось снова лезть в сбережения. Консультант стянула второе платье, под ним обнаружилось третье. У Феоктиста закончились деньги. – Курица ты! – обозвала его носатая и ушла. Феоктист просветлел – она подала идею.

Разработал маршрут, дождался теплой погоды, вышел на улицу. Идти было неудобно, внизу живота оттопыривалось. Прохожие оглядывались. ОН вел себя на удивление тихо, не шевелился. Мимо Феоктиста продефилировала девушка. Затем еще три. Одна другой аппетитней. Феоктист почувствовал – ОН проснулся! Не выдержал и убежал в подворотню. Дрожащими руками расстегнулся. Запустил пальцы в коробочку, привязанную в области паха. ОН был теплый и пушистый, благодарно запищал. Цыпленок.