И я вдруг вспомнила, как всё начиналось.
Тогда, в день вступительного экзамена, стояла страшная жара. Июнь выдался удивительно душным и засушливым, на улицах было совершенно невыносимо дышать. Впрочем, возможно, так мне казалось просто от волнения.
А внутри университета царила прохлада, и от разницы температур у меня моментально похолодели руки и повлажнел лоб. Страшно… Как же страшно было дожидаться своей очереди, чтобы войти в огромную деревянную дверь, за которой поступавших ждала приёмная комиссия.
Мне было шестнадцать лет. Маленькая безродная девочка, почти ребёнок, в дешёвом зелёном платье — под цвет глаз, — с двумя тёмными косичками и алыми от волнения щеками. Я бормотала про себя всё выученное и искренне верила в то, что меня обязательно примут.
Одиннадцать магов, и каждый из них смотрел на меня внимательно и цепко. А я, наоборот, не видела почти никого, кроме архимагистра Бертрана Арманиуса… который сказал сразу, как я вошла:
— Вы не приняты. Можете идти.
Я застыла как громом поражённая. Я ведь ещё даже не успела дойти до места, где полагалось стоять экзаменуемому, только вошла в зал.
— Простите?.. — почти прошептала я, прижимая руку к груди. Послышалось?..
— Вы не приняты, — повторил ректор университета громче. — Вы можете идти и не тратить наше время.
— Берт . — Седой мужчина в очках, сидящий рядом с архимагистром, поморщился. — Можно было бы деликатнее.
— К демонам деликатность, — огрызнулся Арманиус. — За дверью ещё сто пятьдесят абитуриентов. Что вы застыли? Я же сказал — можете идти!
Наверное, страх придал мне сил.
— Но почему? — выдохнула я. — Я ведь ещё ничего не успела сказать или показать…
— Вы ничего не можете сказать или показать, — резко проговорил человек, который когда‑то спас меня. — Уровень вашего дара меньше ногтя на моём мизинце. Вы не можете у нас учиться.
«Я не могу у них учиться»…
Да. Но уйти я тоже не могла — ноги не слушались.
— Позвольте, — мягко проговорила одна из женщин‑магов, — но почему вы, барышня, вообще решили поступать к нам? Вам разве не говорили, что вы очень слабы как маг?
— Я не слаба! — Я упрямо сжала зубы и помотала головой. — Я могу доказать, что не слаба!
— Доказать? — с интересом протянул другой маг. — Каким образом?
— Для этого и существует экзамен! — Я вздёрнула подбородок, хотя больше всего на свете мне хотелось разреветься. — И вопросы! Спросите меня что‑нибудь.
— А начертите‑ка нам формулу огня, — сказал тот самый седой мужчина, который просил Арманиуса быть деликатнее.
— Какого огня? — уточнила я. — Вечного, временного, необжигающего, слепящего, простейшего или…
— Коллеги! — От рёва ректора я почти подпрыгнула. — Мы тратим драгоценное время. Я охотно верю, что девочка сможет рассказать нам всю вызубренную теорию, но этот факт не сделает её магом.
— Магами не рождаются, а становятся! — возразила я, удивляясь собственной смелости. — Вы сами так говорите, архимагистр.
— Чтобы стать магом, нужно иметь дар. — Арманиус окинул меня откровенно раздражённым взглядом. — А у вас его практически нет.
— Практически, но не абсолютно.
— Хватит! — Ректор поднялся из‑за стола. — Коллеги, кто ещё, кроме нашего сердобольного Брайона, собирается экзаменовать эту особу?
Все молчали. И от этого молчания мне стало так жутко и плохо, что я всхлипнула.
И в этот самый момент я поймала на себе взгляд архимага Валлиуса — седого мужчины в очках, чьего имени я тогда ещё не знала. И взгляд этот был сочувствующим.
