– Что вы предлагаете?
– Пока – отдыхать и лечиться, – ответила Конг Ван. – Пей-Лин продолжит уход за вами. А я буду следить за горой и укреплять защиту. И молиться, чтобы нас не нашли раньше, чем вы сможете за себя постоять.
Пей-Лин молча кивнула, принимая свою роль. Она чувствовала тяжесть ответственности, но и странное волнение. Ухаживать за Небожителем, слушать его истории (если он захочет рассказать), быть рядом с этим удивительным существом… Это было одновременно пугающе и захватывающе.
И Чэн снова посмотрел на Пей-Лин. На ее сосредоточенное лицо, на спокойствие в ее ясных глазах, на мягкость ее движений, когда она поправляла его подушку. В ней была какая-то тихая сила, гармония с этим местом, которая интриговала и… успокаивала его смятенную душу. Возможно, падение на эту гору было не просто случайностью.
– Хорошо, – сказал он наконец, смиряясь с неизбежным. – Я доверюсь вам.
Он снова закрыл глаза, усталость брала свое. Пей-Лин тихонько отошла, чтобы дать ему отдохнуть, но чувствовала его присутствие каждой частичкой своего существа. Небожитель И Чэн был здесь, в их хижине. И мир уже никогда не будет прежним. А где-то там, за пределами туманов Нефритового Пика, Киао Лю, Дух-лиса, наверняка уже начала поиски своей падшей звезды. Гонка со временем началась.
Глава 5: Дни Исцеления и Растущие Тени
Прошло несколько дней. Жизнь на Нефритовом Пике обрела новый, хрупкий ритм, в центре которого был их нежданный гость. И Чэн медленно шел на поправку под неустанной заботой Пей-Лин. Лихорадка спала, рана на груди больше не источала видимую тьму, хотя все еще была глубока и заживала мучительно медленно, словно яд лисы оставил невидимый шрам на самой его душе. Он уже мог сидеть, опираясь на подушки, и даже сделал несколько шагов по хижине, хотя слабость все еще сковывала его движения.
Пей-Лин проводила с ним большую часть времени. Она приносила ему еду – простые, но питательные блюда из горных овощей, грибов и съедобных корней, – меняла повязки, готовила целебные отвары. Она работала молча, сосредоточенно, как и привыкла, но присутствие И Чэна наполняло тишину хижины новым смыслом. Она чувствовала его взгляд на себе, когда толкла травы или помешивала варево в котелке.
И Чэн, в свою очередь, наблюдал за ней с тихим любопытством. Эта смертная девушка была загадкой. Ее движения были полны природной грации, ее знание трав и энергий поражало – он видел, как чистая, светлая ци струилась из ее ладоней во время перевязок, мягко успокаивая боль и ускоряя исцеление. Она была наивна в вопросах мира, ее мир ограничивался этой горой, но в ее глазах светилась мудрость, а ее сострадание было искренним и глубоким. Она спасла ему жизнь, не зная его, не требуя ничего взамен. Для Небожителя, привыкшего к интригам и борьбе за власть даже в сияющем Небесном Царстве, такая бескорыстность была почти непостижима.
– Твои руки… они обладают особой силой, Пей-Лин, – сказал он однажды, когда она накладывала свежую мазь на его рану. Его голос был уже крепче, хотя все еще тих.
Пей-Лин вздрогнула от неожиданности – он редко заговаривал первым, обычно отвечая лишь на ее вопросы о его самочувствии. Она подняла на него глаза.
– Бабушка говорит, это сила горы. Она делится ею с теми, кто живет в гармонии с ней.
– Гармония… – И Чэн задумчиво повторил это слово. – В Небесном Царстве тоже стремятся к гармонии. Но там она часто достигается строгим порядком и силой. Ваша гармония… она другая. Мягче. Естественнее.
