– Они проверяют защиту, – глухо сказала Конг Ван. – Или это просто гора беспокоится из-за чужого присутствия… пока не ясно.
Она вернулась к очагу, но расслабленности в ее позе больше не было.
Пей-Лин снова повернулась к своему пациенту. Она потянулась, чтобы поправить одеяло, которым его укрыла, и ее пальцы случайно коснулись его руки, лежавшей поверх одеяла. Его кожа все еще была горячей, но уже не обжигала. И в этот момент его ресницы дрогнули.
Пей-Лин затаила дыхание.
Медленно, словно с огромным усилием, Небожитель приоткрыл глаза. Его зрачки были расширены, взгляд – туманным, не сфокусированным. Но на одно мгновение его глаза встретились с глазами Пей-Лин. Они были поразительного цвета – глубокого, как летнее ночное небо, с золотыми искрами, словно россыпь далеких звезд. В них отразился огонек лампы и… удивление?
Он попытался что-то сказать, но с губ сорвался лишь тихий стон. Веки снова отяжелели и закрылись. Дыхание его стало ровнее, глубже. Он погрузился в исцеляющий сон, но этот мимолетный взгляд оставил неизгладимый след в душе Пей-Лин.
Она увидела в его глазах не только боль и слабость, но и проблеск той самой небесной силы, о которой говорила бабушка. И еще что-то – растерянность, словно могущественное существо оказалось в совершенно чуждом и непонятном ему месте.
Сердце Пей-Лин пропустило удар. Она не знала почему, но чувствовала – с этой минуты ее жизнь и жизнь этого Небожителя неразрывно связаны. И тьма, что скреблась в их дверь этой ночью, была лишь началом испытаний, которые им предстояло пройти вместе.
Глава 4: Пробуждение и Осторожность
Рассвет прокрался в хижину тонкими золотистыми лучами, рассеивая ночные тени. Пей-Лин задремала, сидя на низкой скамеечке у лежанки Небожителя, ее голова склонилась на колени. Ночь была долгой и тревожной. После мимолетного пробуждения гостя и странных звуков снаружи, она и бабушка провели остаток часов в напряженном бдении. Конг Ван медитировала у двери, ее ци создавала невидимый щит, а Пей-Лин продолжала следить за раненым, меняя припарки и поддерживая огонь в очаге.
Легкий шорох заставил ее вскинуть голову.
Небожитель снова открыл глаза. На этот раз взгляд его был более осмысленным, хотя все еще затуманенным слабостью. Он медленно обвел взглядом скромное убранство хижины – грубые каменные стены, связки сушеных трав под потолком, мерцающие угли в очаге, – и его брови слегка сошлись на переносице, выражая недоумение. Затем его взгляд остановился на Пей-Лин.
Он смотрел на нее несколько долгих мгновений, и Пей-Лин почувствовала, как краска заливает ее щеки под этим прямым, изучающим взглядом. Она вспомнила его глаза – цвета ночного неба с золотыми искрами. Сейчас искры были тусклыми, но глубина осталась.
– Где я? – его голос был хриплым и тихим, но в нем все равно слышались властные нотки. Он попытался приподняться на локте, но тут же поморщился от боли, схватившись за грудь.
– Не двигайтесь! – встревоженно воскликнула Пей-Лин, инстинктивно протягивая руку, чтобы удержать его. – Ваша рана очень серьезна. Вы находитесь в мире смертных, на Нефритовом Пике. Мы с бабушкой нашли вас вчера… после… после того, как вы упали.
«Мир смертных?» Это слово повисло в воздухе. Небожитель снова огляделся, и на его лице отразилось осознание, смешанное с досадой и болью. Он опустился обратно на лежанку, тяжело дыша.
– Падшая звезда… значит, это был я, – пробормотал он скорее для себя, чем для нее. Он закрыл глаза на мгновение, собираясь с силами. – Кто вы?
