Нефритовый слон - страница 17

Его поведение показалось и фельдшеру, и оперативникам подозрительным, и он был задержан.

После чего полиция и врачи установили связь между преступлением Дорогомилова и тем, что случилось с его двенадцатилетней дочерью.

В больнице Дарье сделали сложную нейрохирургическую операцию, чем спасли ей жизнь. Также провели операцию на тазобедренном суставе, а ноги загипсовали в местах переломов.

К сожалению, более тщательное обследование показало, что у Даши не будет детей, и вероятность высока того, что ей понадобится длительная психологическая реабилитация.

Подонка же, годами истязавшего свою несовершеннолетнюю дочь, теперь будут судить по всей строгости закона. Ему грозит пожизненное заключение в том случае, если Дарья придет в себя и даст против него показания в суде.

Хотя эксперты говорят, что само тело Дарьи уже свидетельствует против него».

Дочитав статью, я бросаю короткий взгляд на Юру. Он сидит, опираясь на пол и ногами, и руками, и смотрит вниз, с таким выражением лица, будто только что встретил призрака.

– Эй… ты чего, а?

Он тут же вскидывается, услышав мой голос.

– Я бы задушил его голыми руками!

Я молча смотрю на него и думаю, что у меня нет причин сомневаться в его искренности.

– Я бы с радостью помогла тебе в этом.

Вероятно, впервые за десять лет мы с ним думаем и чувствуем одно и тоже.

Впервые? – вопрошаю свой разум. Разум молчит. Впервые? – обращаюсь к памяти. Память тоже не дает мне никаких ответов.

И тогда я обращаюсь к своей душе.

А душа в ответ лишь тихо стонет.

О чем, о чем, о чем же я забыла?

***

После того, как эмоции от прочитанного улеглись немного, я снова пошла в «Пятерочку», закупилась «сухим пайком» и вернулась в хостел.

Накормила себя и его скромным, но вкусным завтраком, заранее продумала обед и ужин,

и легла досыпать то, что мой организм недополучил с утра.

К обеду я проснулась, мы с «соседом» плотно пообедали, попили чай, я вышла немного развеяться, взяв с собой мобильник.

Сидя на скамейке в сквере недалеко от хостела, листала новости, и мгновенно увидела одну, имевшую отношению к делу Даши Дорогомиловой. Ее так называемого «отца» забили насмерть в пресс-хате в СИЗО. Только я успела подумать о том, что Дашеньке от этого вряд ли станет легче, прочла вторую, ужасающую новость: у Даши не смотря на операцию, начался отек мозга и три часа спустя он умер.

«Вероятнее всего, учитывая, что больше такое решение принять некому, тело Дарьи Дорогомиловой будет отключено от всех систем жизнеобеспечения по согласованию лечащего врача и главврача Боткинской больницы».

Господи, ужас какой…

Но и это было еще не все.

Через час, после того, как я послушала в Сети часть оперы «Травиата» (мама очень любила ее), я решила еще раз полистать новости. И то, что я прочла, заставило волосы шевелиться на моей голове.

В России мораторий на смертную казнь, запрет на эвтаназию (приравнивается к убийству с отягчающими) и запрет на извлечение органов для пересадки у детей.

А я читаю о том, что у двенадцатилетней Дарьи врачи хотели извлечь сердце – до того, как Дашу отключили бы от ИВЛ, чтобы пересадить его без ведома родственников, другому ребенку. А вот родственники готовы были заплатить за донорский орган и пересадку миллион зеленых рублей.

Ибо они не знали, что ради денег в крупной больнице столицы врачи готовы были пойти на преступление, и…

То, что я дальше прочла, вышибло весь кислород из легких: расследование показало, что Даше ввели препарат, внутривенно, который и привел к смерти мозга девочки.