Я не случайно заговорил об отце. Таких как он – вечных тружеников и работяг – на первом этапе освоения усть-балыкской нефтяной целины было много. Разный народ стекался сюда, но в подавляющем большинстве это были люди не робкого десятка, имевшие за плечами фронтовой, профессиональный и основательный жизненный опыт.
На их личном авторитете и примере во многом строился фундамент всех человеческих отношений в юганской житейской новостройке. Даже дети, после школы в основном предоставленные сами себе, имели четкие представления о главных смыслах жизни, не раздумывая шли за такими старшими, разделяя с ними нелегкую трудовую ношу и посильно помогая своим семьям.
–
Уже задавался вопрос – чем отличается Юганск от себе подобных городков. Помимо нефти он безусловно войдет в историю не только как промышленно-экономический эксперимент, но в первую очередь как пример социального обустройства и сожительства разноликого множества людей. На тесном пятачке суши посреди бескрайних болот возник эдакий «советский вавилон», где собрались разные, непохожие друг на друга люди, причем в подавляющем большинстве своем совершенно добровольно.
Однако не стоит думать, что столь насыщенная и разноцветная гамма человеческих судеб и языков складывалась в радугу, которая играла всеми своими красками на нефтеюганском небосклоне. Житейская атмосфера, как и переменчивая северная погода, никогда не бывала безоблачной.
Первые облака на этом первозданном небосводе показались, когда летом 1964 года на старом колесном пароходе «Пятый Октябрь» в поселок из Омска привезли первую партию «химиков». Это были условно освобожденные заключенные, которыми хотели восполнить образовавшийся к тому времени большой дефицит рабочей силы на нефтяных промыслах и новостройках.
Звали их «химиками» вот почему. В те годы перед страной стояла задача ускоренного развития химической промышленности и центральная власть приняла решение о масштабном использовании на таких стройках народного хозяйства заключенных с примерным поведением. Как раз в то же самое время в Тюменской области возник мощный нефтяной бум, требовавший максимального привлечения и использования дешевой, тем более, вот такой – почти крепостной, полусвободной рабсилы. Поэтому солидная часть условно освобожденных «химиков» была в срочном порядке переброшена в новые нефтедобывающие регионы.
Безусловно, это не могло не повлиять на общую атмосферу-обстановку в Юганске. Одной из первых жертв пала наша любимая охотничья собака, мохнатая и доверчивая западно-сибирская лайка по кличке Урал. Мы нашли четвероногого друга убитым и подвешенным на куске веревки в цементном складе недалеко от «Пятого Октября». Видимо, кто-то из прибывших условников был собачьим гурманом или решил каким-то образом полечить свои болячки. Потом еще много собак пропадало в поселке – хозяева стали держать их на привязи, иначе не с кем будет ходить в тайгу на охоту.
Родители и учителя взяли под плотную опеку детей и подростков. Если мы еще вчера весело гуляли и бегали по поселку или сообща помогали единственному участковому искать в сугробах заброшенный туда табельный пистолет, отнятый у милиционера загулявшими геологами или строителями, то теперь наша вольница кончилась.
Не все «химики» вели себя спокойно. Первые партии были исключительно мужскими с преобладанием молодежи и это сразу сказалось на поселковом «женском фронте». Какой-то умник из высокого начальства решил исправить такое положение и следующей навигацией в поселок была доставлена женская партия условниц. Что тут началось – Содом и Гоморра! Кончилось тем, что почти весь женский «химический» пол вскоре был вывезен в неизвестном направлении и сразу стало легче.
