С момента нашего знакомства всегда старалась быть самой собой, без игр и притворства, чтобы потом всю жизнь не быть в амплуа актрисы. Арс после первой ночи увидел меня без косметики. Что не люблю хозяйничать по дому рассказала до свадьбы. Ну а свой не самый покладистый характер продемонстрировала еще на четвертом курсе, оказавшись на практике в управлении МВД под крылом тогда еще капитана Ковальского.
Я была молодой и бесстрашной (время другое было, да): пробивная, дерзкая, если нужно наглая. Я и сама порой соглашалась, что заслужила пару оплеух. Арсений Михайлович держался. В какой-то момент мне даже показалось, что он слишком терпеливый для работы в органах, пока не стала случайной свидетельницей допроса с пристрастием. Тогда я поняла, что у Арса есть то самое, чего не хватало большинству силовиков: он разделял работу и жизнь вне ее; преступников и обычных людей; агрессия на службе никогда не проявлялась дома. Разве только в виде яростной порции тестостерона.
— Привет, — тихо шепнула, когда увидела впереди мужа огромный букет роз и бросилась к нему в объятия. — Прости…
— Прости, — мы сказали одновременно. — Я тебя люблю, Алин. Очень. Прости, что…
Я закрыла ему рот поцелуем: мне хватило извинений. Я чувствовала, что он искренен.
— Я картошечку пожарила, — сексуально шепнула на ушко, прикусывая мочку.
— Искусительница!
Мы вместе поужинали, болтали на отвлеченные темы. Я жаловалась на нападки нового руководства. Арс обтекаемо обрисовывал важное дело, над которым работал. Я не расспрашивала, потому что он этого не любил. Если хотел посоветоваться, как со специалистом или было необходимо мое профессиональное мнение, сам спрашивал.
— Прости, Лин, — еще раз извинился, подлив мне вина. — Это наше решение, — накрыл мою руку и сжал. — Если и есть виновные, то мы оба, — чуть сильнее сдавил. — Оба.
— Ты прав. Я не должна была наезжать, — сделала глоток, прокручивая изящную ножку пальцами. — Я просто… — пожала плечами, — расстроилась.
— Именно об этом я хотел поговорить, — вмиг стал серьезным. — Я не хочу, чтобы ты расстраивалась, ждала и плакала. Если ты забеременеешь — супер! Если нет — пускай. Ты моя жена, другой мне не нужно, а возможный ребенок, — Арс развел руками, — да я его не знаю! Может, мы характерами не сойдемся! — пытался шутить. Я тоже улыбнулась, но…
— Мы больше не будем рассматривать другие варианты, да? — спросила негромко.
Арс вскинул голову и посмотрел на меня жестко и бескомпромиссно:
— Я не хочу больше эко, чужих детей и нервов. Не хочу, Лина. Бог даст, будут, а нет… У пар без детей много других возможностей.
— Каких например? — устало спросила. — Завести собаку?
— Мы можем путешествовать, бухать, — кивнул на вино. — Курить в квартире, — выпустил импровизированную струю. — Экспериментировать в сексе.
— Ты готов к страпону? — вскинула бровь.
— Боже упаси! — воскликнул и, залпом осушив бокал, постучал по коленям, приглашая меня присесть. — Алина, — крепко обнял, поглаживая мое бедро, — ты что-нибудь знаешь о свободных отношениях?
— Что? — даже не сразу поняла, о чем он, а когда поняла, с силой оттолкнула. — Ты вообще охренел, Ковальский!
