Неизвестный Карл Маркс. Жизнь и окружение - страница 25

Рабочий класс был охвачен сильным брожением, то и дело вспыхивавшим стачкой, которая тогда– запрещенная законом– по необходимости принимала революционный характер. Как раз в то время, когда Маркс был в Париже, произошла крупная стачка в каменоломнях, закончившаяся вооруженным столкновением стачечников с войсками.

Июльская монархия, добытая кровью рабочих, павших в июльской революции; крупная буржуазия, возведенная на трон, умножавшая свои богатства со сказочною быстротою, весело прожигавшая роскошную жизнь и жестоко эксплуатировавшая рабочих; рабочий класс, совершивший революцию и теперь гибнущий в нищете, – все это вызвало во Франции сороковых годов необычайный расцвет социалистической проповеди во всех ее оттенках и направлениях.

Можно себе представить, какое впечатление должна была произвести эта обстановка и атмосфера социально-политической жизни Франции на такого человека, как Маркс, приехавшего из тихой Германии, с ее отсталым экономическим строем, патриархальностью классовых отношений, с наивною верою либералов во власть петиций и резолюций, а интеллигентов – во власть философских формул.

Франция очень скоро отучила Маркса от его вывезенного из Германии гегелевского взгляда на государство как на «нравственный организм», величаво возвышающийся над борьбою общественных классов. «Немецко-французские ежегодники», как мы уже упомянули, были последним органом, в котором Маркс сотрудничал в период своего переходного состояния от утопизма к реализму. «Немецко-французские ежегодники» вышли всего в одном двойном выпуске, а затем прекратили свое существование, отчасти из-за недостатка средств, а отчасти потому, что к этому времени обнаружились уже серьезные разногласия между редактором, радикалом Руге, и социалистом – Марксом.

К самой середине сороковых годов, рука об руку с быстрым обострением социальной борьбы между различными классами немецкого общества, стало обнаруживаться стремление к политическому размежеванию. Радикалы стали отделяться от либералов, социалисты от радикалов. Маркс к этому времени окончательно примкнул к социализму, а в области последнего уже сделал главные шаги от утопизма к реализму. Он жил в это время в Париже, деля свое время между усиленными научными занятиями и страстными спорами с выдающимися социалистическими деятелями и мыслителями тогдашней Франции. Из всей Германии стекались в Париж наиболее «неблагонадежные» и боевые элементы. Тысячи немецких интеллигентов, ремесленников и рабочих покидали свою родину и уезжали в Париж, чтобы хотя на короткое время подышать свободным воздухом и почувствовать себя свободными от докучливой полицейской опеки. В Париже кипела интенсивная политическая жизнь и напряженно работала социально-политическая мысль, охваченная лихорадочным исканием новых общественных идеалов. Немецкая колония, насчитывавшая несколько десятков тысяч человек, была захвачена этой повышенною интеллектуальною жизнью Парижа и жадно прислушивалась к ярким и сильным лозунгам многочисленных социалистических учений. Немецкие ремесленники и интеллигенты устраивали многолюдные и многошумные собрания, где произносились страстные речи и давались торжественные аннибаловы клятвы положить жизнь за освобождение родной Германии.

Под влиянием этих благоприятных условий времени и места созревание социалистического реализма в голове Карла Маркса шло с замечательною быстротою, и в течение каких-нибудь двух лет (1844–1846 гг.) К. Маркс успел не только усвоить себе основательно социалистическое миросозерцание, но и внести в него новую, строго реалистическую струю. Процесс обоснования своего учения шел у Маркса рука об руку с процессом энергичной литературной борьбы со всеми видами и формами отечественного немецкого утопизма, дань которому в свое время уплатил и сам К. Маркс. Этой критической работой было заполнено первое время пребывания Маркса за границей (в Париже и Брюсселе), когда Маркс в блестящих и едких памфлетах бичевал немецких утопистов.