Но-но Сергей Громов, не шали! Одергиваю себя. Не время о бедрах да волосах думать – жизнь висит на нитке.
Добираюсь до площади. Здесь какая-то статуя, дома чудной архитектуры, совмещающей арабские традиции с традициями средневековой Европы. Но мне не до осмотра достопримечательностей. Я оглядываюсь в поисках какой-нибудь едальни: трактира или, на худой конец, харчевни.
А вот и то, что мне нужно. «Сонная Девка». Оригинальное название для трактира, ничего не скажешь. На деревянной вывеске изображена грудастая девушка с четырьмя пинтами пива. «Девка», и правда, кажется сонной.
С удовлетворением отмечаю про себя, что навык чтения на местном языке у меня присутствует. Помоечная крыса Бруно, очевидно, был грамотен. Как же, интересно, парень попал на улицу?
Открываю массивную сосновую дверь, вхожу. Обычный в общем-то зал, ничего особенного. Дубовые столы, стулья. Посетителей нет. Пышногрудая официантка, чем-то похожая на «Сонную Девку» с вывески, окидывает меня равнодушным взглядом. Да, к такому как я вряд ли кинется: «Присядьте сюда, господин? Что вам будет угодно заказать, господин?».
Кроме официантки в зале – здоровый чернокожий мужик. Да, в этом мире тоже есть негры, но они совсем не такие, как на Земле. Лица у них вполне себе европейские, ну, вроде как намазанный гуталином Высоцкий в фильме «Как Петр Первый своего арапа женил». У вышибалы «Сонной Девки» – а то, что это вышилаба, я сразу понял, навидался этого брата – нос крючковатый, глаза желтоватые и мелкие, глубоко посаженные, плюс борода лопатой. Такой себе негр, прямо скажем. Отбели ему кожу – и будет похож на того клоуна нашего, как его, Никиту Джигурду. Только здорового, как бык.
– Куда намылился, крысеныш? – говорит вышибала, пока не трогаясь с места. – Вам, цыгам поганым, здесь делать нечего.
Так вот кто я, значит. Цыга. Название расы созвучно с русским словом «цыгане», и в образе жизни есть определенное сходство. Цыги в основном странники, если не сказать, бродяги, исповедуют философию, похожую на толстовское «непротивление злу насилием». Внешне на цыган совершенно не похожи. Белая кожа, голубые глаза, аристократически-красивые лица. Не так давно именно цыги были главной расой Зурганы, но дед нынешнего императора, представитель самой крупного народа эмирийцев, сверг династию цыгских королей, а королевскую фамилию, по слухам, вырезали под корень вплоть до грудных младенцев. Далее, как водится, начался геноцид цыг, в ходе которого от некогда большого народа остались жалкие крохи.
Я достаю из-за пазухи кошелек, трясу монетами. Звенят, родимые. Однако, вышибалу это не убеждает.
– Ну, что ж, пеняй не себя, раз эмерийского языка не понимаешь, – бормочет вышибала, отделяясь от стойки.
– Погоди, Джарман, – добродушно говорит официантка, глядя на меня, как на какую-то диковинку. – У него есть деньги, так пусть закажет. Все равно посетителей нет.
Джарман пожимает плечами, отходит в сторону, берет недопитую кружку пива, и, кажется, теряет ко мне малейший интерес.
Я сажусь за столик у окна. Официантка подходит. Дородная женщина лет 45-ти, то есть, примерно моя ровесница. Внешне – обычная европейка, скажем, немка. Глаза навыкате, полные красные губы. Одета в средней длины платье с закрытыми руками и большим вырезом на груди. Спереди – домотканый фартучек с карманом.
– Ну?
Интересно, она всем это свое «ну?» говорит? Да нет, конечно. Это только мне, цыге, оборванцу. Был бы одет поприличней, да с кошельком, полным золотых дарелей, уже расплылась бы в улыбке.
