– Батурин? – зло шипит Рита, и я чувствую в её голосе: боль, разочарование и ненависть. – Как ты здесь оказался?
Тагир злобно усмехается, а затем приказывает Рите собирать манатки и валить на все четыре стороны. Подруга сопротивляется.
Приказываю себе быть смелее. Тагир не такой уж и неуязвимый, потому что у него, как и у каждого антигероя, имеются слабости. И его самая большая слабость – это я! Ради меня он на горло себе наступит, если я его об этом попрошу.
Я становлюсь за спиной Батурина:
– Не трогай её, Тагир.
Батурин оборачивается. Смотрит на меня удивлённо.
– Не трогай мою подругу, если хочешь, чтоб я действительно вернулась к тебе, – Тагир медлит, сомневаясь. И тогда я добавляю: – Я смелая. Я спрыгну… ещё раз. Не заставляй меня этого делать.
Шумно втянув воздух ноздрями, Тагир сдаётся. Отпускает Риту, но попрощаться с подругой он мне не разрешает.
– Юль, я вызову полицию! – говорит Рита, когда Тагир стоит между нами стеной, не позволяя приблизиться друг к другу. – Я не позволю этому дьяволу снова сломать тебя.
– Не нужно, Рит. Я справлюсь. Спасибо тебе за всё. Лучше сделай так, как просит он.
Натянуто улыбнувшись, поворачиваюсь к подруге спиной. И иду к кровати. Зарываюсь лицом в раскрытых ладонях, жду, когда за подругой захлопнется входная дверь и мы с Батуриным останемся в квартире одни.
По ощущениям проходит целая вечность прежде, чем это всё случится. Я не плачу. Не протестую, когда Батурин становится передо мной на колени и, обхватив мои ноги обеими руками, устраивает голову на моих коленях. Я ничему не удивляюсь – это же Тагир со своей больной любовью. Я устала его понимать. Перестала искать логику в его поступках. К чёрту всё… Видимо, моя судьба – жить с этим дьяволом до конца своих дней. Но ради своего сына, ради того, чтобы он родился, я готова пройти этот путь, даже если придётся разрезать на лоскутки остатки своей души.
– Давай не ссориться. Я хочу мира, Юля. Вернёмся домой и начнём всё сначала, будто ничего и не было. Я закрою глаза на твою интрижку с другим, а ты постарайся быть ко мне добрее. Иншаллах, я не враг тебе, когда ты наконец-то это поймёшь?
– Тагир, я никогда не смогу полюбить тебя.
– Я знаю. Но ты можешь уважать меня, относиться с почтением, считаться с моим мнением. Ведь это всё ты можешь сделать, душа моя?
– Смогу, – вздыхаю: – Наверное, да.
– Вот и отлично. Сегодня переночуем в этой квартире, а завтра улетаем домой. Кстати, я приготовил тебе сюрприз, – будто что-то вспомнив, Тагир тянется к внутреннему карману своего пиджака и достаёт оттуда мобильный, протягивает его мне: – Смотри, моя жёнушка.
Я рассматриваю фотографии на телефоне Тагира. И качаю головой, не понимая, что всё это значит: какая-то девочка, худенькая, лет десяти. Но её лицо мне почему-то кажется знакомым. Я напрягаюсь, пытаясь вспомнить, где могла видеть ребёнка. И меня вдруг осеняет:
– Эта девочка, которую мы видели в заброшенной школе? – спрашиваю у Тагира, и он утвердительно кивает. – Но что всё это значит? Я не понимаю.
– Я нашёл твоего ребёнка, дорогая моя.
– Что?
– Девочка, которую ты видишь на фотографиях – твоя дочка.
От шока роняю телефон на пол. Вытягиваюсь струной. И хлопая ресницами, смотрю на задумчивое выражение лица Батурина. Шутит? Или его больной мозг придумал для меня весьма изощрённый способ наказания за то, что посмела сбежать в Италию?
К этой истории имеется предыстория, которую можно найти на моей странице "Я тоже её люблю" (бесплатно).
