Надеюсь.
Кабина оказывается просто огромной, но рядом с Огневым кажется размером со спичечный коробок. Тесная. Душная. Давящая.
Приваливаюсь к стене и интуитивно цепляюсь пальцами за перила. Зеркало должно визуально расширить пространство, но вместо этого делает его всё меньше, и меньше, и меньше…
― Боишься лифтов?
― Что?
― Ты вся ледяная и тебя трясёт.
Трясёт. Да. Потому что оказаться с Огневым в замкнутом пространстве ― это как словить приобретённую клаустрофобию. Вдыхаю через нос как можно глубже и лишь после понимаю ― зря. Как только Его запах проникает в легкие, становится только хуже. Не знаю, что происходит в этот момент с моим сердцем, моими рёбрами и моим мозгом ― но кажется, будто я вот-вот умру. Дышать трудно, пульс выбивается как бешеный, а соображаю я и подавно едва.
― Полина?
― Я в порядке, ― наверное, если бы сегодня вручали премию на лучшую ложь, я бы сейчас благодарила зрителей за доверие.
― Идём, ― верит или нет, не знаю, но сжимает руку ещё крепче. Наверное, чтобы не сбежала.
Отпускает уже в кабинете. И пока осматриваюсь, открывает сейф. Я честно не запоминаю код. Даже не смотрю. Думаю лишь о том, для чего я здесь и почему так оглушающе бьется мой пульс.
― Здесь триста тысяч. ― достает внушительную стопку денег и кладёт передо мной на стол. ― Этого должно хватить для того, чтобы ты помогла отцу.
Сглатываю не только ком в горле, но и подступающие к нему слёзы. Огнев умудрился предложить мне денег и сделать это максимально корректно. Без грязных намёков и предложений. Тогда почему у меня ощущение, что я продаюсь? За каких-то триста тысяч, которые, черт возьми, нужны мне слишком сильно, чтобы отказываться или играть. Но…
― Я не могу.
― Полина…
― Это слишком неподъёмная сумма. Я не смогу отдать её.
― А заработать бы смогла? ― по больному лупит. ― Считаешь, что вереница ночных смен лучше, чем моя помощь?
― Нет.
― Тогда возьми эти деньги и купи лекарство отцу. Ты ведь хочешь помочь ему, Полина?
― Это нечестно.
― А я и не играю. ― и не знаю, почему, верю. Что он лишь из добрых побуждений, что не ради своей выгоды. И что никогда не стал бы использовать эти деньги как предлог для того, чтобы уложить меня в свою постель. Потому что ради отца я легла бы. Ненавидя себя и своё тело, но никогда бы не став рисковать единственным родным человеком.
― Я верну, ― уверенно. ― Пусть не всё и сразу, но обязательно верну. До копейки.
― Решим с этим позже.
― Вы можете вычитать какую-то сумму из моих смен, ― нервно усмехаюсь, полагая, что нашла какой-никакой, но выход. ― Конечно, быстро отдать не получится…
― Полина, иди. Мы обсудим это позже. ― мягко, хоть и властно.
Не знаю, как этот мужчина умудряется сочетать в себе две абсолютно противоположные грани, но факт остаётся фактом. Огнев ― как шахматная доска: и белое, и чёрное. Два неотделимых друг от друга мира. И я боюсь, что с каждым днём всё сильнее начинаю в этом мире пропадать.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
