Очевидно, я нахожусь в теле какого-то десятника Коммода, хорошо, что задвоили букву «м» посередине, иначе был бы слишком очевидный и топорный троллинг. Такого пережратого мышцами шкафа — назвать «комодом»!
К моменту, когда караульный устал шастать и отошёл посидеть, на меня опять зашипели пленники, но теперь из разных клеток вокруг меня:
— Почему ты не сдох, трусливая падаль, когда твой господин героически умер?
— Я упал раненым без сознания, а потом меня привели в чувство и отправили к вам. Видите веревки? Я такой же пленный, как и вы! — ответил я недоброжелателям, потрясая в воздухе связанными руками.
— Ты! Обращайся к нам подобающе нашему статусу, как полагается тебе из простонародья: «госпожа Тода», никак иначе, — снова злобно зашипел на меня парень неподалёку, злобно щуря и без того небольшие карие глазки.
Я перевёл взгляд на соседние клетки, пытаясь рассмотреть остальных пленных. Обучающий меня этикету этого мира подросток оказался щуплым и невзрачным на вид, с вытянутым лицом и тонкими губами, болезненно-бледный даже при свете яркого солнца. В соседней клетке я смог разглядеть рыжеволосую хрупкую девушку, которая с некоторым недоумением смотрела на происходящее вокруг и не решалась подать голос, но её горделивый вид и презрительный взгляд подсказали мне, что она тоже незнамо какого цвета дворянской крови. Я попытался напрячь зрение, чтобы разглядеть остальных пленников, но громада храма, нависшая над нами чёрной тенью, позволяла увидеть лишь очертания фигур юных защитников крепости.
Значит, неведомый мне хозяин этого тела был почти никем, несмотря на то, что он десятник Коммод? Десятник — это воинское звание мелкого командира с малым числом подчинённых воинов. Что-то вроде старшего сержанта или прапорщика в привычной мне советской армии. Явно даже не младший офицерский состав. И я должен заискивать перед ними?! Перед малышнёй? Вот ведь мелкие шмакодявки с «голубой кровью».
— Хватит-хватит, охолонись, Олфан, — опять встряла та девушка, видать, как самая взрослая, она была и самой адекватной. — Теперь уже поздно обвинять кого-то! Мы тоже должны были погибнуть как аристократы, а теперь нас в храме как свиней выпотрошат ради Ядра! Не нам пленникам, указывать на огрехи простолюдину, сами какой пример смелости показали?!
Если что, к побитой девушке нужно быть поближе, мне нравятся её мысли! Жаль, что не спросить про этот мир поподробнее — вмиг раскусят попаданца. Опять же они упомянули пресловутые и столь ценные в этих местах загадочные Ядра, но, не желая опростоволоситься, расспрашивать не стал. Присмотрелся к пристыженным малолетним аристократам, которые отводили взгляд, что-то недовольно шепча себе по нос. Видимо, стыдно им от того, что не смогли умереть вслед за хозяином этой крепости. Интересно, на что они рассчитывали? Им лет всего ничего, о каком сопротивлении они говорят?! Дети против взрослых — даже не смешно, просто кровавый забой мелкоты.
— Я готов искупить свою вину перед покойным хозяином и вами, что делать нужно? — побуду последней свинотой, которая обманывает наивную детвору.
Зато узнаю побольше информации об этом мире. Отказаться от любой их глупой идеи, если она окажется ахинеей, всегда успеется. Что мне сделают детки в клетке?! А быть своим в доску для нерядовых жителей Лунелии представлялось мне хорошим вложением в моё крайне туманное будущее. Что будет завтра, когда меня сделают рабом, собачкой, выполняющей любые требования нового хозяина этих мест? Надену рабский ошейник, или что там говорили про «магические руны подчинения»?! А может, главный одатиец решит, что я не только чужак, но и чудак, убьёт меня, отправив на очередное «перерождение», а это тело отдаст своему дяде вивисектору — ловцу душ!
