– Что случилось, Дарья Милановна? – поинтересовался бывший сотник, видя нашу суету.
Показала записку. И видя, как глубокомысленно ветеран почёсывает бровь, поняла, что он что-то задумал. Спрашивать не стала. Захочет – сам скажет. А мне надо закончить эскизы костюмов для царской четы и прикрепить к ним образцы тканей, из которых они будут сшиты.
– Дарья, есть ли посторонние? – вместо приветствия спросил меня Грег, обходя салон и поочерёдно открывая двери во все помещения на первом этаже. В ответ на мой деланно недоумённый взгляд охранник тяжело вздохнул. – Когда ты уже будешь слушаться?
Я пожала плечами. Уверена, что от моих работниц царской чете угрозы нет. Но у воина служба такая – бдеть.
Быстрыми точными жестами командир распределил своих подчинённых по местам, где они должны были перекрывать доступ в салон, ещё раз внимательно осмотрелся и только после этого распахнул дверь.
Приветствуя венценосную пару, я присела в низком реверансе, а Мезислав Жданович вытянулся во фрунт. Ветерану Грег доверял и считал его чуть ли не внештатным бойцом своего отряда.
– Даша, давай без церемоний, – сразу предупредила Анна, позволяя распрямиться и усаживаясь в облюбованное креслице.
Василий рядом с женой присел, осмотрелся и насмешливо ко мне обратился:
– Что же ты, хозяйка, такая негостеприимная. Хоть бы чаю предложила, что ли.
Тут-то сотник и влез.
– Дозвольте доложить, Ваше-ство?
Обращался ветеран по-военному, сокращая титул до строевого приветствия. Царь благосклонно кивнул.
– Не советую здесь чай пить, – неожиданно прямолинейно заявил Мезислав. – Со злым умыслом питьё быть может.
Гости округлившимися глазами уставились на меня. Начальник охраны мгновенно подскочил и крепко схватил за руку выше локтя, а я только воздух ртом хватала, с обидой глядя на старика.
– Ваше-ство, – ахнул бывший сотник и начал путано объяснять, – должно быть, я неправильно сказал. Даша никак навредить не хочет. Это на неё злобствуют, а я предупредил, чтобы на вас, спасите светлые боги, не отразилось.
Атмосфера в салоне была ощутимо нервозной, вызывающей тревогу у всех присутствующих. Первым не выдержал царь:
– Да говори толком! – хмурился Василий, обращаясь к ветерану. – И сядь уже, не могу видеть, как на больную ногу кособочишься. Грег, отпусти девчонку, сказал же старик, что не она умышляет.
Старик, сдерживая привычное кряхтение, опустился в своё кресло, почесал бровь и только было открыл рот, чтобы объяснить ситуацию, как в дверь заглянул скороход:
– Ваше Величество, я привёл его!
– Очень хорошо! Грег, пропусти!
Охранник сделал шаг в сторону, освобождая проход, и на пороге появился Ерофей.
– Это ты лучше всех мысленную речь разумеешь – обратился к нему Василий.
– Так говорят, Ваше Величество, – почтительно поклонился парень.
– Как зовут?
– Найдёнов, Ваше Величество, студиоз шестого курса Академии чародейства.
«Почему шестого? – задумалась я. – Четвёртый же должен быть». Но ответа не последовало. То ли лучший менталист не слышал меня, то ли не счёл нужным отвечать.
– Ступай к Её Величеству, – приказал царь. – Ей со швеёй что-то обсудить надо. Толмачом побудешь. А ты, – Василий поманил пальцем бывшего сотника, – подсядь поближе да толком расскажи, что у вас тут за злодейства творятся.
Чтобы не мешать мужскому разговору, предложила Анне пройти в комнату визажисток, благо они сегодня на выезде работают у боярыни Буриславской. Учат её служанок красить госпожу новыми притираниями. И кресло там удобное, Анной уже опробовано.
