Ненавистная. Я всегда тебя любил - страница 21

Такой куклой и была Ангелина. Только с зашкаливающим самомнением, которое воспитал в ней отец: она королева, а все вокруг — грязь под ее ногами. Она меня бесила и одновременно с этим сводило с ума. Пришлось даже выдумать несуществующую встречу, чтобы уехать из дома. И ночевать останусь в городской квартире, а то, чего доброго, совсем двинусь и снова пойду к ней в спальню. А нельзя. Пока нельзя. Я и так чувствую себя полным уродом после прошлой ночи. Неужели сложно было сказать: Борис, попридержи член, я еще ни с кем не спала. Поверил бы я, если бы услышал такое от Гели? Скорее, нет, чем да. И ведь видел, что она скованна и напугана, но списал на то, что она просто не понимала, как себя вести: впервые в постели с малознакомым мужчиной, который раньше ничего, кроме равнодушного призрения, у нее не вызывал. Однако я запомнил и другое: как она начала отвечать на мои поцелуи. Помнил сладость ее губ. Помнил шелк ее кожи.

Когда сегодня я подошел к ней сзади, меня обдало сводящим с ума тонким ароматом ее духов. Я еле сдержал себя, чтобы не уткнуться носом ей в волосы, не прижать к себе и не зацеловать до того, чтобы она растаяла в моих руках. И я сбежал. Не хотел испытывать к ней нежность. Пусть это будет просто секс и ничего больше.

Тогда какого хрена ты, Борис Державин, заставил ее переехать к тебе? Жила бы в своем дворце, а ты бы приезжал к ней, когда приспичит, как делают все любовники. В том-то и дело, Борис, что ты хотел не просто время от времени спать с Ангелиной, а хотел, чтобы она была все время рядом. Зачем? Черт его знает, зачем мне это было нужно.

За обедом, во время которого у меня никакой встречи не было, я размышлял… об Ангелине. О ком же еще мне теперь думать? «Ждала тебя», — вспомнилось ее ехидство, которое, словно яд у змеи, капало с ее губ. Какой, твою мать, яд, Борис? Девочка, видимо, в ужасе от всего, что с ней произошло за последнее время, вот и защищается, как может. А еще ты тут со своим членом. И все-таки мне было интересно, почему Геля до сих пор ни с кем не спала. Сколько ей? Двадцать пять точно есть. В ее кругу на девчонках уже в семнадцать пробу ставить негде, да и сама Геля никогда не отличалась особой скромностью. Я помню то время, когда познакомился с ней: Ангелина Аркадьева не пропускала ни одной гламурной тусовки, где крутились такие же богатенькие детки богатеньких родителей, какой была она сама.

Сейчас, как никогда лучше, я осознал, что тогда, семь лет назад, влюбился в шикарную картинку. Меня притягивала ее холодность и недоступность. Но ведь, по большому счету, я никогда не знал Ангелину по-настоящему. Что ж, придется узнать теперь, снимая с нее одну красивую обертку за другой. Понравится ли мне то, что я увижу внутри? Я не знал. А главное — не знал, хочу ли я увидеть там, под всей этой мишурой, что-то такое, что заставит меня окончательно потерять голову.

Достав телефон, я залез на страничку Ангелины, куда не заглядывал последний год, если не больше. Она давно ничего не публиковала, а раньше вся жизнь, как на ладони, как один сплошной праздник: Ангелина с сестрой в Италии, Ангелина с любимым папой в Париже, в Риме, в Вене; вот Ангелина шопится с подругами, вот она танцует в какой-то студии; вот она с детьми… С детьми? Раньше ничего такого у нее в соцсетях не было. Я пролистал посты за последние полгода. Да, это что-то новенькое. Я стал читать тексты под фотографиями. Оказывается, последнее время Ангелина часто посещала детские дома, развозя подарки детям. На этих снимках, окруженная толпой радостных ребятишек, Геля не выглядела той ледяной принцессой и не казалась такой надменной, какой она была всегда. В груди что-то надсадно заныло. Значит, Геля не так пуста. Или и эта благотворительность — игра на публику? Нет, в это я не верил. На одном из фото Геля обнимала двух девочек лет трех-четырех. У детей глаза светились от счастья, но не только у них. Геля тоже выглядела по-настоящему счастливой. Странно, я и не подозревал в ней сострадания к другим.