Сообщница Агнца стояла, поджидая, в вестибюле. Левой рукой она опиралась на украшение в виде креста у основания лестницы. Над нею двигались отражения в стёклах – выходивших на улицу окон. Услышав, как Мох выходит из лифта, она обернулась так, будто её вырвали из мечтательной задумчивости. Одета она была в чёрное пальто с черепаховыми пуговицами поверх серой юбки и кожаные сапоги до колен. При его приближении она сложила руки в лайковых перчатках и вздёрнула подбородок. У ног её стоял обитый медью сундук с ручкой в виде бычьего кольца.
Когда Мох шёл к ней, все заготовленные речи вылетели у него из головы.
– Что вам надо? – спросил он. Каблуки его клацали по паркетному полу. Револьвер впился в поясницу.
– Мне нужно поговорить с вами, – сказала она. – И с Радужником.
– Я Джозеф Лес, наставник у судьи Сифорта, – произнёс Мох, слегка повышая голос. – То есть наставник его детей. – С изумлённой улыбкой женщина стащила перчатку и протянула ему руку. Рука оказалась тонкой и прохладной. Пожатие оказало действие мгновенное и эротичное. В сознании промелькнул образ её обнажённого тела в утреннем свете. Мох подобрался.
– Какого дьявола вы тут делаете? – пробурчал он себе под нос.
– Меня зовут Имоджин. Есть место, где мы могли бы поговорить с глазу на глаз, господин Лес? – В голосе её сквозил лёгкий северный выговор. – Была бы вам очень признательна. – Успокоенный тем, что женщина готова была подыграть, Мох кивнул.
– Оружие вам не понадобится, – шепнула она и вздёрнула брови, когда Мох смешался. – У вас сзади. – И указала, выгнув руку. Мох глянул через плечо и увидел выпиравшие из-под пиджака недвусмысленные очертания, отражённые в большом обрамлённом зеркале. – Так что, мы едем наверх или нам придётся говорить здесь с риском быть услышанными? – На шее Имоджин с цепочки свисал кулон в виде миноги. Точно такой же, какая была выколота у него на запястье.
– Идёмте со мной. Можем на лифте подняться.
– Не откажитесь помочь мне с этим. Он тонну весит. – Мох кивнул и взялся за ручку сундука, немного поздновато осознавая, что гостья поставила его в невыгодное положение, заняв ему руки. Сундук был тяжёлым, но его вполне можно было двигать на двух непослушных металлических колесиках. Кивком Мох указал Имоджин, чтобы та шла первой. В лифте он с облегчением опустил сундук. Закрыл клетку, надеясь, что Сморчок всё ещё вовлечён в деятельность по отлову мышей. Они стояли в неловкой близости, молча, пока лифт со скрипом и стонами поднимался на третий этаж. Когда он остановился, Мох указал на дверь квартиры.
– Туда. Входите. Я с этим за вами. – Тягаясь с сундуком, он раздумывал, не совершает ли ужасную ошибку.
Мох запер дверь и провёл Имоджин по квартире в библиотеку. Даже Сморчок не ухитрился бы расслышать их голоса оттуда. С облегчением Мох убедился, что Радужник покинул комнату, хотя и заметил оцелусов, безобидно расположившихся среди стеклянных пресс-папье на полке. По его приглашению Имоджин села в кресло-качалку, повёрнутое к холодному камину. Мох опёрся на каминную полку и предоставил гостье заговорить первой.
– Вы бы сели, а, Мох? – Она сняла левую перчатку, обнажив тонкую руку. Взгляд Моха задержался на простом рубиновом кольце на её указательном пальце.
– Я постою, спасибо.
Имоджин вздохнула.
– Как вам угодно. – Положила перчатки себе на колени. Кожа у неё под глазами отдавала фиолетовым.
