– Ну так что? Рассказывайте, за какие грехи те кровожадные черти за вами увязались?– затянув зубами узел на перевязанной ране, сказал капитан.
– Шибко, видать, болит? – спросил старик, глядя на градины пота, сбегающие по лицу Барта.
– Кость цела, а мясо зарастёт, – хрипло ответил капитан. – Рассказывайте уже.
Старик нахмурил седые брови, кряхтя поднялся, и, взяв девочку за руку, не спеша подвел к раненому капитану. Ребенок вытянул слабую руку и коснулся пропитанной кровью повязки.
– Что она делает? – недовольно зыркнув на старика и отстранившись, спросил капитан.
Девочка, опустив голову, растерла в маленьком кулачке пиратскую кровь.
– Она разделяет твою разбойничью жизнь на до и после”. – спокойно ответил старик.
Откинувшись в кресле и высокомерно посмотрев на своих гостей, Барт вдруг изменился в лице. Рука его медленно потянулась к раненому плечу. Осторожно ощупав рану, он встрепенулся и, вскочив с кресла, уронил со стола подсвечник.
– Что за?.. – изумленно выдохнул он, разматывая склеенные от запекшейся крови бинты. Ощупав оголенное плечо, на котором минутой ранее алела глубокая рана, а теперь не осталось и шрама, Барт испуганно попятился к стене. Крестоносец напряженно шагнул ближе.
– Кто вы такие, черт вас возьми?!! – сверля горящим взглядом присутствующих, прохрипел Барт.
– Меня звать Отец Яков, – с трудом нагнувшись за упавшим со стола подсвечником, сказал старик. – Девчушку зовут Рахиль. Ну а господина Гаспара вы уже знаете.
– Как она это сделала?! – запустив пальцы в в распоротую на плече рубаху, прохрипел Барт.
– Да разве ж важно, как Господь чудо для нас творит? Не любопытство душу твою окаянную бередить должно, а благодарность, – обтирая платком руки ребенка, произнес старик.
Рахиль вдруг взяла старика за запястье и подвела к Барту. Глаза отца Якова в миг затуманились, а тело обмякло.
– Здравствуй, Бартоломью! – не своим, но приятным голосом заговорил старик. – Давно я тебя искала. С того самого дня, как ты проснулся посреди улицы в чужом городе и все силился понять, куда подевался твой родной и привычный мир.
Барт задышал чаще, взгляд его нервно забегал.
– Меня? – глядя в слепые глаза ребенка, прохрипел он. – Зачем?
– Чтобы освободить.
– От чего? – недоуменно глядя на девочку, спросил он.
– От терзающей тебя надежды. Ты так отчаянно ищешь дорогу домой. Но дома твоего больше нет, нет и дороги. Никто и никогда не сможет вернуть тебя обратно. Ты умрешь здесь. Под этим небом.
– Но почему?! – брызнув слюной, вскипел Барт. – Что это за засраный мир?! – сотрясая раскинутыми руками, захрипел он. – Ракша, Скриба! Будь они прокляты! Я хочу домой! В Англию, черт возьми! Зачем я здесь?! Как я здесь оказался? Ответь мне, кем бы ты ни была!
– Ты не один здесь такой потерявшийся, – осматривая скрипящий потолок каюты, произнес Гаспар. – Я шесть лет скитаюсь по этому проклятому месту.
– Лжешь! – вытаращив на крестоносца угольно-черный глаз, прохрипел Барт.
– Господь свидетель! – подняв правую руку, произнес рыцарь. – Заснул под Иерусалимом, а проснулся на заднем дворе местного монастыря.
Девочка вдруг пошатнулась и повалилась на пол. Ее худое, маленькое тело задрожало и выгнулось, а на губах проступила пена. Старик, сбросив морок, попятился и обессиленно опустился на скамью. Гаспар бросился к Рахиль и, повернув девочку на бок, положил ей под голову свою ладонь.
