Ари, казалось, задумалась.
– Может быть, – сказала она наконец. – Но я всё равно попытаюсь всё выяснить. Потому что вдруг они всё-таки для нас? И мы сможем как-то повлиять.
– …И ты сможешь избавиться от Бесформенного, – добавил кантернец и по лицу собеседницы понял, что попал в точку. – На твоём месте я бы вёл себя точно так же.
Ари посмотрела на него устало и вдруг улыбнулась, а потом молча улеглась и завернулась в плащ. Подложив кулак под щёку, отчего сразу стала похожа на маленькую девочку.
Гвин вздохнул и тоже принял горизонтальное положение на пропахшем тухлятиной тряпье. Ему завернуться было не во что, хотя очень хотелось. Не из-за холода – лишь уюта ради. Чтобы завершить картину: за стенами ночь и вьюга, а внутри горящий очаг, разговоры вполголоса и мягкая постель…
И вовсе он не думал, что тонкие материи не для его ума. Наоборот, кантернцу было жутко интересно разузнать обо всём, что касается искажений. И до чего ведь точно Ари слово подобрала! Искажения. Как будто кто-то и впрямь схватил Нирион обеими руками и хорошенько встряхнул, исказив его законы. Но почему-то Гвину показалось, что уж слишком сильно девушка вцепилась в эту загадку. Слишком отчаянно. Как бы не приключилось с ней чего дурного…
«Ну и ну! – опомнившись, фыркнул про себя кантернец. – Она меня под завалом бросила, а я тут пекусь о её душевном равновесии! Совсем ты размяк, дружище Гвин. Если каждого встречного так обхаживать, все нервы себе вымотаешь!»
Он повернулся на спину и уставился в потолок.
«Вот бы каждый встречный был таким, как она», – подумалось ему вдогонку.
Гвина уже клонило в сон. Эйфория от насыщения прошла окончательно, поэтому начала сказываться усталость, которая копилась днями, а то и неделями. Сегодня его впервые за долгое время ждал здоровый сон, и кантернец с радостью сдался в его объятия, закрыв глаза.
Вот только одна мысль пока ещё не давала уснуть.
– Ари?
– М?
– А куда ты направишься завтра?
Молчание висело долго – Гвин даже успел подумать, что девушка заснула. Но ошибся.
– На запад. Обойду горы с запада, вдоль моря, – Ари зевнула. – Никогда не была в тех краях.
И снова тишину нарушала только седая вьюга.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи… Гвин.
Когда он проснулся, Ари уже ушла. Поднялась, наверное, ещё засветло, откопала снова занесённый снегом вход и была такова. Гвин даже не слышал – настолько сладко спал.
Он поднялся, вылез из подземелья, осмотрелся, щурясь после долгого пребывания в темноте. Снег больше не шёл, но небо всё ещё нависало белой непрозрачной пеленой. На сильно выросших сугробах виднелся отчётливый след широких снегоступов, ведущий на север. По нему Гвин дошёл до занесённой дороги, что тянулась вдоль кромки леса и одним концом взбегала на холм справа, а другим терялась слева, у подножий гор.
Две линии, оставленные снегоступами, поворачивали на запад.
Тягостно вздохнув, кантернец поковылял на восток.
Глава 4
Ари не любила холод, поэтому подалась на север ещё в начале лета, надеясь управиться до наступления морозов. Но немного просчиталась.
Сначала она добралась до Нейрата, потом до побережья Северного моря. Там выследила одну на редкость шуструю сволочь, которая истребляла без разбору всю местную живность. Затем забрела в деревушку круглолицых узкоглазых северян, поклонявшихся «ледяному гиганту» – на поверку это оказался до неприличия здоровый огр, который отчего-то замораживал всё вокруг при одном только приближении. Способа совладать с таким противником Ари так и не нашла, поэтому ушла ещё севернее: к Перемычке, в вечную мерзлоту. Горы стояли стеной и были совершенно безжизненными. Несколько вялых отродий не в счёт – им просто не повезло уродиться в таком негостеприимном месте. Кроме них у Перемычки никто не водился и даже самого чахлого кустика не росло. Через три дня бесплодных блужданий девушка поняла – здесь ловить нечего. И повернула на юг.
