«О, ты желаешь оправдаться, Печальный Дух?.. Что же ты скажешь мне?.. А?.. Готов ли обнадежить меня сегодня?.. Проведал ли о том, что я ищу все эти дни?.. О, ты заслуживаешь снисхождения, как я вижу, – ты явился сегодня, преисполненный сведений… говори же мне… говори поскорее, и я запомню твою старательность… завершил ли свое дело тот, кто мне нужен?.. достиг ли он того, что желал достигнуть?»
Колдун с трудом отдышался:
«Так что же ты ответишь мне, о Печальный Дух?»
Гурагон прильнул к блюду вновь и вновь отпрянул, – хохоча и содрогаясь. Видно было, что он очень доволен, и что Печальный Дух, наконец, совершил то, к чему его побуждал повелитель.
«О, да!.. Удачный день для меня сегодня… Ты выполнил свою работу, Одинокий Раб, и я, похоже, подумаю о том, чтобы избавить тебя на этот раз от наказания… что ж, ты принес мне радостную весть, трудолюбивый слуга! Тот, кого ищу я, нашел то, что ищет он, – а это значит… это не может не значить… лишь то… что и я нашел то же самое с ним одновременно!»
И сказав это, Гурагон вновь залился резким, похожим на кашель хохотом.
А уже на следующий день в послеполуденный час, когда Мастер Альбрехт трудился в лабораториуме, кот Тимофей дремал, как водится, на своем подоконнике, а Гретхен, расправившись с утренним ворохом кухонных дел, сидела, мечтая, за обеденным столом, подобрав под себя ноги и подперев кулачками подбородок, – так вот в этот самый день и час привычное течение жизни прервалось вдруг негромким, но настойчивым стуком в дверь.
Предположив, что это посыльный от торговца светильным маслом, Гретхен бросилась вниз – и каково же было ее удивление, когда вместо знакомого веснушчатого дылды увидала она на пороге благообразного чужестранца с черной бородой и густыми сросшимися над переносицей бровями. Девочка даже слегка растерялась от неожиданности, однако гость, заметив это, поспешил прийти ей на выручку:
«Здоров ли хозяин дома – премногоученый Мастер Альбрехт?»
Сказав это, чужеземец отвесил Гретхен легкий поклон, – словно бы не поняв, что разговаривает с простою прислугой.
«Я – Гурагон, странствующий врач и торговец драгоценными камнями. Пришел засвидетельствовать свое почтение премудрому Мастеру Альбрехту».
Девочка, конечно же, слыхала о появлении в городе этого странного человека – однако видеть его ей прежде не доводилось ни разу. Оставив гостя за дверью, она поднялась в лабораториум и, постучав для приличия, вошла, не дожидаясь приглашения.
Мастер Альбрехт сидел за своим столом, склонившись над книгой, – последние дни он почти все время проводил в этой позе, изредка макая перо в чернила и что-то помечая на полях. Атанор погасили уже неделю назад, сосуды с различными субстанциями были сравнительно аккуратно расставлены по полкам, запахи выветрились, а разнообразный мусор – неизбежный спутник опытов старика – был выметен Гретхен полностью еще в прошлую пятницу.
Выслушав девочку, Мастер Альбрехт недовольно поморщился, однако велел впустить гостя и, проводив его в столовую, дать воды. Отправив Гретхен, он осторожно закрыл свою чудесную книгу, после чего выпрямился, расправил плечи и, заложив руки за голову, о чем-то задумался. Какие-то дурные предчувствия явились вдруг вместе с этим необычным гостем – старику не хотелось с ним разговаривать, страсть как не хотелось отрываться от своих дел, но не хотелось также и прослыть неучтивым. Последний довод, увы, пересилил все прочие – надо было идти, и Мастер Альбрехт поднялся со своего места, прошептал губами что-то невнятное, покачав затем головой, поправил сбившуюся слегка одежду. После чего решительно шагнул из лабораториума вон.
