Необжитые пространства. Том 1. Проселки - страница 2
Сердце ознобно болит.
Радость ветра унесли.
Мир. А как будто война.
Бога проси… не проси…
Правит в стране сатана.
Дух, знамо, русский одрябл,
И безнадежен удел.
Кровью упился ноябрь
И оттого почернел.
«Когда вино в запасе дома…»
Когда вино в запасе дома,
То ты всегда настороже,
В какой-то праздничной истоме,
И робость некая в душе.
Как будто ожидаешь гостя
Иль кто-то в гости ждет тебя.
Ты молчалив. Ты счастлив просто,
Глядишь на все и вся любя.
Пытаясь вникнуть в твою тайну,
Жена излишне не кричит,
И вот уж утешает сайкой,
Не вдруг сготовленной в печи.
И драгоценная улыбка
Не сходит с милого лица…
Прощай, волшебная бутылка,
Ты дотерпела до конца!
«Стою с открытою душой…»
Стою с открытою душой,
Как бы с протянутой рукой.
Проходят мумии, скелеты
И вторят хором: «Нету! Нету!
Торчи здесь сто иль двести лет,
Услышишь тот же ты ответ!
Родился ты в недобрый час,
Хоть ты родился позже нас.
Так знай, мы были, как и ты,
И те ж имели мы черты.
Ты станешь мумией, скелетом
И будешь вторить: “Нету! Нету!”
Всем, то с открытою душой,
Как бы с протянутой рукой».
«Есть осьмушка бумаги…»
Есть осьмушка бумаги,
Огрызок карандаша.
В этот миг они кстати!
Мысль бесследно б ушла.
Коль ты в долгой дороге
От жары изнемог,
В этот миг как он кстати,
Припасенный глоток.
Так землица – два метра,
У нее же свое!
Она примет в объятье.
Нет желанней ее!
«…Ноги мне верните!»
Инвалидную коляску
Мэр Игнату подарил.
Кулаком по ней он хрястнул
Изо всех остатних сил:
«Лучше бы себе оставил,
А мне ноги бы вернул!»
И еще такое вставил!..
И такое он ввернул!..
Желваки аж заиграли,
Губы жалко затряслись.
Воевать ребят послали
За кордон… «цвела чтоб жизнь
Завсегда в стране великой!»
Да, цвела…
Но для кого?
Потемнел Всевышний ликом,
Русь окинув далеко
Взором мудрым и пытливым:
Неважнецкие дела —
Воровство,
разбой лавиной,
Княжат те, кто у руля,
Нет кого на жатве в поле
И на поле боя нет,
Вот уж им «досталась доля»!
Как же мил им белый свет!
Злата, серебра сколь хочешь —
И гуляй (мол, сам не свой!)
Белым днем и черной ночью,
Летом долгим и зимой.
А Игнат все пьет сивуху
У забора – в парк нельзя!
Щиплет черствую краюху —
Дали добрые друзья.
Полицейский:
«Уберите!..»
«Он бездомный». —
«Он урод!»
«Суки, ноги мне верните!»
Плачет воин какой год.
И сивуху он глотает,
От слезы тускнеет взор.
В парк на танцы не пускают.
Обезножел… С этих пор!
«Ни торжеств, ни порицаний…»
Ни торжеств, ни порицаний,
Праздник, будни – не поймешь.
Слово умерло «свиданье»,
Слово процветает «ложь».
Я от этой мысли ахнул,
Не спалось мне до зари.
Вышел. Снял с себя рубаху,
Бомжу протянул: «Бери».
И пошел я с голым торсом
Правду-матку прояснять.
Ведь еще не каша – просо,
А Россия нам не мать.
И медали потускнели,
Гимн советский малость груб,
Хором пели – не допели…
Шелуха слетела с губ!
Эх, пора объединиться
И дружиной двинуть в степь,
С гнусным ворогом сразиться,
Заковать в стальную цепь
И в рассохшейся телеге
По селениям возить
Вплоть до выпавшего снега
И в сугробе утопить!
«Двор утопает весь в цветах…»
Двор утопает весь в цветах —
Петуньи, лилии и розы.
А рядом ссоры, брань, и страх,
И желчь, и дикие угрозы.
И – полицейские. Суды.
Все чередою бесконечной.
Не отмахнуться от беды.
Нет в доме жизни человечьей,
Нет мира промежду жильцов
И понимания простого:
Коль мерзнет твой сосед без дров,
Поленом поделись. И Богом.
Коли старушка без родни
Скучает – дверь напротив, рядом,
Ты обстановку оцени,
Скажи ей: «Вы, Матвевна, лада!»
Похожие книги
В новую книгу прозы В. Ростокина вошли «Воскрешение сына», «Записки несчастного отца», Рассказы и очерки, Миниатюры. Первые две части сборника – это горькая исповедь отца, познавшего самое большое горе – потерю сына. Выстраданные автором, эти воспоминания вызывают глубокое чувство сопереживания, когда «говорить больно – только скорбеть».Как и в предыдущей книге «Бешеный волк» (Волгоград, 1994), автор продолжает размышлять о сложной, часто неблаго
Новый поэтический сборник члена Союза писателей России В. А. Ростокина органически связан с его предыдущими книгами: «Гроздья калины», «Дыханье поля», «Звуки росы», «Возлюби», «Лучина», «Смирение» (стихи, поэмы); «Бешеный волк», «Откровение блаженного» (проза); «Священное одиночество» (стихи, поэмы), «Царствие земное» (проза). Новые произведения, представленные в сборнике «Ожидаемое забвение», – очередной шаг к более глубокому осмыслению многих г
Стихи и поэмы, вошедшие в двухтомник «Необжитые пространства» известного прозаика и поэта В. А. Ростокина, о сельской глубинке. Только некоторые из них были ранее опубликованы в периодической печати. В своем творчестве автор живописно, афористично, мудро, с тревогой и надеждой отображает судьбы родины, земли, людей, живущих рядом с ним.
В новый сборник вошли стихи, в которых глубоко и образно отображена жизнь деревенских людей, связь автора с землей, Богом, природой.
Сборник юмористических и сатирических четверостиший, написанный членом союза писателей России с 2017 года. Автор 33 года отдал службе в армии, награждён боевым орденом и медалями, да и после службы работал, работает он и сейчас. И одновременно пишет стихи. Вот эти-то стихи и представлены на ваш суд. Кто-то скажет: это уже было! Игорь Губерман пишет в этом жанре, уже давно, и успешно пишет. Да, это так, и Владимир считает Губермана своим литератур
Лирические стихи, написанные автором с 2001 года по 2002, это период вдохновения и публикации стихов на литературных сайтах, в поэтических сборниках, участие в ЛИТО.
Сборник стихов. Начало СВО, гражданская лирика, философская лирика, религиозная лирика, любовная лирика. Поэма "Победители" в память деда старшего лейтенанта Черепанова Корнила Елизаровича, ветерана ВОВ, участников СВО.
Лучшая муза всей моей жизни, которой я написал за 10 лет 250 стихов.Бесконечно благодарен Богу за встречу с ней и вдохновение, а мышке – за хорошее отношение!
В красном углу ринга – философ Славой Жижек, воинствующий атеист, представляющий критически-материалистическую позицию против религиозных иллюзий; в синем углу – «радикально-православный богослов» Джон Милбанк, влиятельный и провокационный мыслитель, который утверждает, что богословие – это единственная основа, на которой могут стоять знания, политика и этика. В этой книге читателя ждут три раунда яростной полемики с впечатляющими приемами, захва
Эта книга – история не только Kindle, но и самой революции электронных книг, сентиментальный взгляд на то, как электронные книги меняют книжный мир и наш читательский опыт, и смелые предсказания будущего чтения, образования и человеческой культуры.На русском языке публикуется впервые.