— Этой свадьбы не будет, — процедила я сквозь зубы.
— Будет, и тебе лучше принять это сейчас, — вздохнула мама.
Она протянула руку, чтобы погладить меня по щеке в знак утешения, но я отшатнулась от неё, как от прокаженной.
— Не надо так, Алён. Прими ситуацию — и увидишь, что ты из неё можешь извлечь много выгоды.
— Я не ты, — скривилась я от отвращения.
— Что ты имеешь в виду? — замерла она.
— Я не выйду замуж за мерзкого типа, пусть у него карманы и ломятся от денег.
— За мерзкого типа? Вот, значит, как ты относишься к отцу.
— Не будешь же ты уверять, что вышла за него по любви?
— А где бы была ты, если бы тогда я не вышла за Игоря? — скривилась мама. — Жили бы в старой развалюхе на задворках Питера, а я бы штопала дырявые носки твоему папочке-алкашу? Нет уж, спасибо!
— О чем ты? — уставилась я на неё, ничего не понимая.
— О том, что за Игоря я выходила, когда была беременна тобой, — выпалила мать, передернув плечами. — Он ничего не знал и не узнал бы, если бы мы не попали в аварию, когда тебе было пять.
Мама так и осталась стоять в дверях, а я опустилась на краешек кресла, в ужасе смотря на неё. Я не хотела слушать! Я не хотела слышать то, о чем она собиралась мне рассказать.
— Он был красивым повесой. О таких сейчас принято говорить «мажор», правда, не из богатой семьи. Наоборот, голь перекатная, но амбиции как у господа Бога. Саша был красавец, но ужасный лоботряс. И ужасный бабник. Всех девчонок перепробовал. Я тоже не стала исключением. А Игорь. Он уже по тем временам был подающим большие надежды. Денег много, и их должно было стать ещё больше. Я ему понравилась сразу, но я дура, влюбилась по уши в Сашку. Ну а он... То со мной, то с другой, то с пятой, то с десятой. Я готова была терпеть. А когда поняла, что беременна, у меня словно пелена с глаз сошла. Хорошо, что рано узнала о беременности, на седьмой неделе. Ну и... В общем, я вышла за Игоря, не сказала ему, что беременна не от него. Ты родилась — сказала, что чуть раньше времени. Он не вникал особо в сроки, недели, месяцы. Верил мне.
Я схватилась за горло, пытаясь совладать с эмоциями, а мать продолжала рассказ:
— Ну а потом авария. Ты сильно пострадала. Тебе понадобилось переливание крови. Оказалось, что группа у тебя отличается от моей и отцовской. Так он и понял, что ты не его дочь. Хорошо, что тогда уже Аврора у нас была, а так и не знаю. Может, бросил бы меня.
Она встала и, бросив на меня презрительный взгляд, сказала:
— Твой настоящий папаша спился, а то и снаркоманился, Алёна. Не выйди я тогда за Игоря, где бы мы с тобой были?
— И поэтому теперь ты считаешь, что вот таким образом я должна отдать ему долг? — с отвращением глядя на мать, спросила я.
— Именно. Он тебя воспитал, как родную. Разницы никогда не делал между Авророй и тобой. Он все тебе дал.
— Как же мне жаль тебя, мамочка, если ты и правда так думаешь.
Я отвернулась к окну. Мать вышла, снова заперев за собой дверь.
Вот так. Оказывается, мой отец вовсе мне не отец. Оказывается, Игорь Смелый просто был моим благодетелем, который вырастил меня как родную. То ли мать притворялась, то ли и правда не видела, насколько сильно он любит Аврору, и с каким снисхождением смотрит на меня.
Теперь наконец-то все встало на свои места. Неродную дочь можно и продать. Пусть она заплатит! Не зря же столько лет он тратил на меня свои денежки.
Мне стало так плохо, что внутри все сжалось. К горлу подкатил ком, и я бегом бросилась в туалет, где меня вывернуло.
