И раз уж так вышло, что прошлое не стало ждать, когда я откопаю его скелет в темном шкафу, то самое время добровольно вручить будущему мужу свое грязное белье. И надеяться, что он меня простит.
— Он просто полный урод, маленькая. – Дима гладит меня по волосам, и я обхватываю его руками. – Эта проститутка… Черт, Габриэль делает это назло мне.
Погоди, что? Назло тебе?
— Дима, я думаю, что….
Он не дает мне закончить. Отстраняется, убедившись, что мне не нужна его помощь, чтобы сесть, и встает, разделяя нас парой метров тропической ночи и блоком лунного света. Дима жует нижнюю губу и все мои попытки открыть рот пресекает тяжелым взглядом. Понятия не имею, с какими внутренними демонами он сражается, но выглядит так, будто собирается взять чемпионский кубок.
— У меня была женщина, которую я любил, - наконец начинает он свое признание. – Очень сильно любил. Она была милой, обаятельной, умной и загадочной.
— Прямо гремучая смесь, - почему-то неуместно язвлю я. И тут же извиняюсь, взглядом предлагая ему продолжить.
— Мы были вместе примерно полгода, и я был так увлечен, что не замечал странностей, которые появились в моей жизни одновременно с ней. Но, ты знаешь, на меня работает целый штат профессиональных загонщиков, поэтому все, что проскальзывало мимо моих влюбленных слепых глаз, не проплывало мимо них. Позже я узнал, что эта женщина не была «случайной встречей», и что ее под меня просто подложили, потому что она была зависимой от дозы наркоманкой и за «порошок» сливала всю личную информацию. Конечно же, я сразу от нее избавился. Но от чувств избавиться так же быстро не удалось.
— Давно это случилось? – машинально переспрашиваю я, вдруг понимая, что несмотря на наши теплые отношения, Дима впервые так разоткровенничался. И следом приходит мысль, что он в принципе ничем со мной не делится, и, если разобраться, я знаю о нем почти то же самое, что знает и вся страна из газет, телевидения и политических ток-шоу.
— Около двух лет назад. – Дима вымученно улыбается и добавляет: - На самом деле, я думал, что любил ее только до встречи с тобой. И, знаешь, мне стыдно, что эти чувства появились до того, как Раф…
Он не рискует заканчивать и на несколько минут в комнате зависает душная тишина.
Я знаю, что он хочет сказать дальше, но продолжаю уговаривать себя, что на самом деле все не так уж плохо, и Дима не поставит знак равенства между моим прошлым и своей шпионкой-наркоманкой, но он разбивает мои надежды в пух и прах.
— Габриэль притащил эту проститутку просто, чтобы досадить мне. Напомнить о прошлом. Это все его грязные игры.
Мы обмениваемся понимающими взглядами, потому что нет необходимости озвучивать причины: Габриэль ненавидит меня и ненавидит своего дядя, потому что пока я с ним, до меня не дотянуться.
Но я знаю то, чего Дима знать не может.
Эта Снежана – она для меня. Его громкое паршивое: «Ровно столько ты стоишь, грязнуля, и ровно то же самое я сделаю с тобой».
— Все эти продажные женщины – они просто, как мусор, - с отвращением бормочет Дима. - Липнут к ногам, чтобы вместе с грязью проникнуть в чуждую жизнь и паразитировать на ней. За деньги, шмотки и порцию наркоты. И я даже рад, что «любимый племянничек» устроил это шоу. Теперь точно знаю, что принял за любовь простую игру на моих слабостях.
Я надеюсь, что сглатываю не слишком громко, и что мои зубы не стучат, когда Дима приседает на пол возле кровати и кладет руки мне на колени.
