Света обнаружила, что он больше не удерживает ее руки, переместив свою ладонь на лопатку и обхватывая грудную клетку под ее рукой сомкнутыми пальцами. Поколебавшись немного, она подняла руки и обвила его за шею, приподнимаясь в его руках чуть выше и немного облегчая его ношу.
— Я умерла? — тихонько спросила она, наклонившись к самому его уху, чтобы порыв ветра не украл ее слова.
— Еще нет. С чего ты взяла? — мужчина покосился на нее своими темными глазами.
— Ну... — протянула она неопределенно, не зная как выразить то странное чувство, которое испытывает человек, которого неожиданно похищает незнакомец с огромными черными крыльями за спиной. И уткнулась лицом между его плечом и шеей, пряча обветренное лицо. От него пахло грозой. Это был тот самый запах озона, который она учуяла в первое мгновение его появления. А порыв ветра в глухом кирпичном тупике… Это был взмах этих самых крыльев?
— Я объясню. Позже. А пока помолчи, — проговорил незнакомец, повернув голову и тоже почти касаясь губами ее уха. Она не только услышала его слова, но ощутила горячий поток воздуха от его дыхания на своей шее. Сейчас, когда в его голосе не было угрозы, а его руки крепко сжимали ее, страх перед ним отступил.
Некоторое время она стоически молчала, несмотря на теснящиеся в голове вопросы. Этот мужчина с крыльями и черными, как дно колодца, глазами… Так не бывает. Но он не бесплотный дух. Она слышала стук его сердца, ощущала, как вздымается на вдохе его грудная клетка, чувствовала под пальцами теплую кожу на его шее и исходящий от него запах весенней грозы, дождя и свежести.
И себя она тоже ощущала вполне живой: сердце колотилось под самым горлом, мерзли босые ноги, покалывало обветренные губы и саднили содранные коленки и локти.
— Я могу предупредить маму, чтобы она не волновалась? — снова спросила она. Волноваться — это еще мягко сказано. Мама в любом случае будет в истерике. И ей, без сомнения, здорово попадет, когда она вернется домой. Но лучше маме знать, что она живая и почти в полном порядке. — Вы ведь отпустите меня домой, когда… когда-нибудь?
Если этот человек спас ее от убийц, он ведь не мог замыслить дурного? Зачем она ему понадобилась, Света не могла даже предположить. Но, несмотря на его пугающее поведение, ей хотелось верить в то, что в глубине души он не злой. Просто ему сейчас плохо, и он нуждается в помощи. Может он ранен? Но не может обратиться к врачу. Ведь тогда придется показать свои крылья. А это… ну такое событие, которое привлечет ненужное внимание.
А может его возлюбленная, такая же крылатая девушка, заболела, и он искал для нее медика. Света, конечно, не врач. Но лечение от многих болезней она назначить смогла бы.
А может…
— Сейчас задержи дыхание и жди, пока я не разрешу вдохнуть, — велел ее похититель, и переместил руку ей на затылок. Света едва успела сделать глубокий вдох, как он вжал ее лицо в свою шею так, что нос, рот и глаза оказались закрыты. Света крепилась изо всех сил, отвлекаясь от мучительного желания сделать вдох и крепче обнимая его шею руками. Но природа требовала свое и уже через сто ударов сердца отсутствие дыхание стало невыносимым. В легких нарастало жжение, а грудная клетка непроизвольно вздрагивала, пытаясь сделать вдох.
Света замычала и забилась в его хватке, даже попыталась укусить его за шею, но рот и нос были надежно перекрыты, а руки и ноги обездвижены. От желания вдохнуть перед закрытыми глазами замелькали цветные круги, а в ушах зашумело. В голове помутилось, и все мысли были только о том, чтобы сделать вдох. И внезапно стало легче. Тело сделалось легким, невесомым, а сознание подернулось дымкой, ускользая.
