– Что ж, тогда вы пришли туда, куда надо.
Она привела меня в соседнюю комнату, где не было окон и пахло пылью и затхлостью. Если не считать стола, на котором стояли два компьютерных монитора, комната была от пола до потолка заставлена металлическими книжными шкафами. И я поняла, что в этих шкафах, заполненных регистрационными книгами, а также в компьютерной базе содержатся все записи, касающиеся недвижимости Бейкона, с незапамятных времен. Здесь было все: документы о праве собственности, закладные, налоговые вычеты, отчуждение за долги… Обеспечение решения суда, уведомления о банкротстве, соглашения и ограничения, дополнения и упрощения. И где-то среди всего этого – документ о праве собственности на недвижимость, выписанный на имя родителей моей бабушки.
– О'кей, давайте я покажу вам, как это работает, – сказал Арлен, беря карандаш и помахивая им, словно дирижерской палочкой. – Итак, кто-то приносит документ. Допустим, свидетельство о праве собственности. Или это может быть закладная, к примеру, или…
– Простите, – перебила я. Я подумала, что, может быть, стоит сэкономить ее и мое время, рассказав ей, что я провела сотни часов в таких вот комнатках, ища соответствующие документы, пока была младшим партнером. Но выражение ее лица было таким серьезным, таким строгим, что я решила лучше потерпеть. – Извините, – сказала я. – Я подумала, что у меня есть вопрос… но на самом деле нет.
Она кивнула.
– Что ж, пусть это будет свидетельство о праве собственности. Сесил или я – он сидит вот там, – она указала на пустой стол, – мы закладываем его в эту машину, – она кивнула в сторону видавшего вида штемпельного аппарата, – и он ставит на документе дату и время, чтобы потом не было никаких вопросов, – она направила свой карандаш на меня: – Это может быть очень важно, особенно когда начинается спор между двумя претендентами на собственность, знаете ли.
Это были общеизвестные истины, но я прикусила язык и позволила ей продолжать.
– Потом мы снимаем фотокопию и сканируем документ вот тут, – она показала на сканер, – и Элис, она приходит три раза в неделю, заводит всю информацию в компьютер и все организует таким образом, что вы можете найти нужные документы по имени продавца, покупателя, по адресу недвижимости, если назовете его.
Я стояла и терпеливо слушала, как Арлен объясняла мне, что я могу ввести вот сюда инициалы своего прадедушки и, если найду его имя и фамилию, увижу указание на то, какого рода документ был зарегистрирован на его имя секретариатом, номер книги и страницы, где находится копия документа, который я ищу…
Арлен говорила, говорила, а я начала думать: неужели среди всей этой массы различных бумаг и летописей, хранящих информацию о недвижимости Бейкона со времен царя Гороха, я действительно смогу отыскать имя своего прадеда? И если я его найду – где может быть этот дом и какой он? Кирпичный или каменный? А может быть, обшит деревом и со ставенками? И, может быть, у него такой же красивый подъезд, как у дома Чета. А с другой стороны – он ведь может оказаться и уродливым или, что еще хуже, его вообще снесли или он сам обветшал и разрушился. В душе у меня стало расти беспокойство. А если в нем обитает какая-нибудь коммуна? Или наркодилеры в окружении опустившихся наркоманов? В Бейконе есть наркодилеры? – напряженно думала я.
Я очнулась и поняла, что Арлен смотрит на меня в упор. Кажется, она чего-то от меня ждала.
