– Мендл-Мотл, скажи мне «когда кончится все это» – ты о чем? День кончится сегодня вечером, твои крики кончатся, когда ты уже успокоишься и расскажешь мне все по порядку. Вообще все когда-нибудь кончится, как сказал еще царь Шломо.
– Послушайте ребе, скажите, сколько мне уже терпеть? Мы с Ривкой живем в маленьком домике, в маленьком, но своем. У нас всего две комнатки и кухонька, но это не считая чуланчиков. Комнат у нас две, а детей пять, но ничего, мы как-то умещаемся, а на маленькой кухне моя Ривка умудряется приготовить такой кугл, что пальчики оближешь, вы знаете, к концу обеда от кугла ничего не остается, все съедается подчистую. И вот в наш маленький домик стучится юноша, оказывается мой двоюродный племянник, сын Брошки из Касриловки приехал в Хелм, он хочет здесь учиться. Ну ладно, проходи, устраивайся, Ривка даже будет наливать тебе тарелку фасолевого супа или что там у нас будет на обед – сын моей двоюродной сестры – не чужая кровь. Потом приезжает Ицик, у его мамы умер муж, вдова осталась с семью детьми, а мальчику надо учиться в хелмском хедере и жить он хочет именно у меня. Кем мне доводился его папа я точно не знаю, а может быть его мама моя родственница, но уже мальчик живет вместе с моими детьми. Ничего, хороший мальчик, на аппетит не жалуется. А потом приезжают по делам в Хелм один за другим Соломон от тети Баси и Лейба Бернштейн от тети Хавы. Я вспоминаю, что когда я ездил в Егупец на свадьбу Рахили и Боруха, там были и Бася, и Хава – какие-то родственники по линии мамочки, благословенна будь ее память! И вот когда, чтобы выйти ночью во двор, у меня же слабый мочевой пузырь, ребе! Чтобы выйти ночью во двор, мне приходится протискиваться через всю эту толпу, а еще надо смотреть, чтобы девочки не раскрылись во сне, а эти шлимазлы не оказались через чур близко к девочкам… так вот, приезжает к нам моя дорогая теща и заявляет, что она должна жить у нас, что она должна помогать своей дочурке, своей кровиночке! Выплатите наконец мужу своей кровиночки обещанное приданое – это будет лучшая помощь! Ребе, вы мне не скажете, сколько мне еще терпеть, когда это наконец-то кончится?!
– Послушай, Мендл-Мотл, у царя Шломо было кольцо от его отца, царя Давида…
– Ой, знаю! Снаружи на нем была надпись «Это пройдет», а когда жареный петух начал клевать его тохес совершенно всерьез, то на внутренней стороне он прочитал «И это тоже пройдет». Бог мой, сколько раз я уже слышал эту хохмочку!
– Реб Фильштейн, но ты не знаешь, что кроме кольца царь Давид дал сыну папирус, на котором знаешь что было написано?
– Неужели он рассказал сыну, как можно удержать родителей жены, чтобы они сидели себе дома? – Там было написано, что когда после чтения второй надписи жизнь снова станет невыносима – можно вернуться к первой надписи «Это пройдет» и это «работает» до трех раз!
– Послушайте, ребе, вы бы знали, как я боюсь – вы бы испугались вдвое!
– Чего это я должен испугаться, Лейба? Что ты такое знаешь, чего я должен бояться, говори немедленно?! Неужели снова погром! – раввин испугался не на шутку и это было очень видно, он стал белым, как сметана, которую продает молочник Тевье.
– Ребе, я боюсь именно потому. что не знаю! Вот скажите мне, сколько лет назад Б-г создал этот мир? – Если сейчас 5656-й – вот и считай… И скажи ты, наконец, по-человечески – чего бояться?
