Бред собачий… так вот… цели надо, чтоб за неё дрались… чтоб умирали за неё, понимаешь? – Только так она сильнее становится…
– Вот те на….
– А ты как думал?
– Да вообще как-то не задумывался… ну цель и цель…
– Не заду-у-умывался он… на хрена только держат таких вообще, не задумывался он… у нас Цель только так зверствует, требует, чтобы идеи ей новые подкидывали… а кто молчит, глазами хлопает, того гонят к хренам собачьим…
Чужой сонник не договаривает, чужой сонник что-то чует, что-то видит, быстро с него хмель сошел, побледнел сонник, да что с тобой такое, тебе хоть вино пить можно, друг любезный, или ты сейчас с сердечным приступом свалишься…
Не валится. Показывает в темноту, хочу спросить, что там, не успеваю – понимаю.
Цель.
Только еще не понятно, моя или его.
А нет.
Понятно.
Моя.
Или…
Не…
Его…
Или…
Обе. Обе цели смотрят на нас, углядели, увидели, унюхали, учувствовали, вот они, работнички наши, сидят, винишко пьют, болтают…
Сжимается сердце. Думаю, как это бывает, когда убивают, когда не люди убивают, эти-то меня только так били, а когда убивает цель, это будет новенькое что-то, это я только со стороны видел, вот только что был человек – и нет его, ну разве что звякнет, упадет на пол пряжка ремешка или горсточка монет, один раз зубной протез упал…
Колотится в висках – бежать, бежать, бежать, куда бежать, зачем бежать, как будто на челноке можно куда-то убежать…
– Пойдем.
Это цель.
Моя цель.
Смотрит на меня, говорит:
– Пойдем.
Не знаю, что делает вражеская цель, но, похоже, тоже говорит своему человеку – пойдем.
Расходимся. Цели разрешают нам пожать друг другу руки, откланяться. Отчаянно соображаю, почему цели не убили нас здесь и сейчас, чего они ждут, чего-чего-чего, или еще помучить хотят, или еще что…
Вхожу в покои цели, тут надо что-то говорить, какие-то оправдания, извинения, наскоро сочиняю какую-то неумелую ложь, да я вообще не знал, что это сонник вражеский, да это Кирюха, да мы с ним еще в школу ходили, это когда было-то, сто лет в обед, а тут встретились… Понимаю, что не прокатит, и близко не прокатит, Цель мои мысли лучше меня знает…
Я…
Цель не дает мне договорить, приказывает…
Приказывает…
…вот черт…
Похоже, хмель еще не сошел, да так и есть – не сошел, мерещится мне на пьяную голову невесть что, в жизни бы не подумал…
Переспрашиваю.
Нет.
Никакой ошибки быть не может.
На негнущихся ногах подбираюсь к обиталищу Цели, дрожащими руками беру обиталище, прижимаю к себе – грудь обдает могильным холодом.
– Неси – приказывает Цель.
Несу.
Вот так – по коридорам, по отсекам, люди проходят мимо, оглядываются, кто-то спешит ко мне, бормочет, парень, ты чего, надорвешься на хрен, давай помогу… Хочу отмахнуться, Цель давит на голову – соглашайся давай, еще не хватало, меня уронишь, хоть бы спортом что ли занимался, в самом-то деле… Хочу ответить, что меня нанимали сны делать, а не Цели таскать – не отвечаю.
Доволакиваем Цель до зала, где только что сидели мы с чужим сонником, смотрю, думаю, с ума я сошел или как, когда вижу своего недавнего собутыльника, вот он идет, тащит свою Цель…
Цели велят нам рассаживаться. Хочу поблагодарить помощника, – у Цели свое мнение на этот счет, помощник растворяется в пустоте.
Рассаживаемся. Цели велят нам выпить по бокалу, поспешно отнекиваюсь – цели требуют, цели настаивают, делать нечего, чокаемся, пьем. От волнения даже не чувствую вина, ничего не чувствую, осталась только Цель.
