Несгибаемые - страница 13

В поселковую среднюю школу я поступил в начале Великой Отечественной войны в 1941 году, поэтому все военные и послевоенные годы жизни в Первомайском, как в калейдоскопе, предстали передо мной. Я помню раздирающие души плач и вопли матерей и жён, провожавших родных на фронт. Помню первые бомбёжки фашистских стервятников, помню налёты на нашу станцию, бомбы и трассирующие фейерверки пуль по находящимся на земле, их тупой стук о наш дом и истошный крик мамы: «Ох, родимец тебя расшиби!» Она стояла в двери, крестясь и грозя кулаком пролетавшему фашисту. Помню, как во время занятий в школе мы высыпали во двор, услышав пулемётную стрельбу. На крыльях самолёта мы увидели непривычные для нас желтые кресты. В тот раз на вокзал и вокруг него были сброшены фугасные и зажигательные бомбы, они не взорвались. Говорили, что нашли в этих бомбах записки с приветами от патриотов Италии.

Всё ближе слышалась канонада приближавшегося фронта, наш посёлок был наводнён частями Красной армии. Во время бомбёжек воинские эшелоны с техникой выводили на железнодорожную ветку, ведущую на станцию Бенкендорф-Сосновка (теперь Челновая). За всем этим стояла организованность, могучая энергия сопротивления народа.

В книге есть фотография 10 класса выпуска 1941 года железнодорожной школы № 45 при станции Богоявленск, на которой среди ребят – мой брат Иван Рогатин, прошедший всю войну на передовой. Он дошёл до Берлина, затем стал генералом. А также мой двоюродный брат Михаил Духанин, который тоже ушёл на фронт, был ранен и на всю жизнь остался военным.

Из последних скудных возможностей каждая семья откладывала копейки, чтобы быть причастной к строительству танковой колонны «Тамбовский колхозник». В этих двух миллионах рублей, о которых говорится в книге, по крохам собранных населением района, был и труд школьников. Как мы гордились тогда, видя в кадрах кинохроники танки с надписью «Тамбовский колхозник»! Мы ощущали: они за нас, оставшихся в тылу, громят врага. Собирали на полях колоски, мы сносили на колхозный ток снопы для обмолота, ухаживали за ранеными в госпитале, собирали металлолом, а для питания семей выкапывали из земли прошлогодний промёрзший картофель.

Помню и только родившуюся тогда «Катюшу» – песню, которая неслась из открытых дверей теплушек. Грозно, с надрывом пели её те, кто отправлялся на фронт. Помню и составы с прибывающими на нашу станцию военнопленными фашистами, и оледеневшие от жестокого мороза трупы их собратьев, под одинокую скрипку увозимые на захоронение.

Помню радостный день Победы он был тогда в посёлке солнечным, и бескрайний восторг всех: гражданских, военных, детей. Завершилась такая долгая и такая ужасная война! Пронеслись мимо нашей станции в обратном направлении составы с теплушками, украшенными цветами, заполненными радостными воинскими подразделениями. Тогда никто не знал, что они отправлялись на новую войну. Но для нас наступила мирная жизнь. И народ наш, дорвавшись до несказанного богатства мирной жизни, ринулся взахлёб вырывать его у времени, спрессованного горестями войны.

Восстановление страны в послевоенные годы – яркая страница истории нашего народа, значение которой, а главное, результаты видны и поныне. Вот только несколько ярких свидетельств по Первомайскому району. В ознаменование победы советского народа в Великой Отечественной войне в совхозе «Снежеток» был заложен сад Победы. Во исполнение Сталинского плана преобразования природы (так его тогда называла официальная пропаганда) утверждается план развития полезащитных лесонасаждений в колхозах района на 1948–1955 годы. Начинается строительство Богоявленского паровозоремонтного завода. Всё взрослое мужское население посёлка строило пруд, получивший затем название Лушкин. Каждый из нас должен был вывезти на тачке с его дна на берег 5 кубометров грунта. Поражаюсь мудрости моих земляков – оставить память о Великой Победе таким простым и нужным для жизни людей способом. А ведь это было начало преображения родного района – он превращался из аграрного в аграрно-индустриальный. Рождался новый облик посёлка и окружающих сел, в которых тогда, за редким исключением, не было плодовых деревьев. Каждое такое деревце облагалось налогом. А теперь «Снежеток» стал плодовой жемчужиной Первомайской земли, известной далеко за пределами Тамбовщины. А плодоносящие саженцы пришли в каждое село района.